– До свидания.– До сви… – улыбаясь, он повесил трубку. Опомнился, уже выходя из кабины. Полез в карман и обнаружил, что мелочи больше нет. Пришлось зайти в кондитерскую лавочку, хозяин которой был занят продажей малиновых леденцов по два цента штука. Пока раздобыл мелочь, прошло минут пять. Торопливо набрал номер. – Алло?– Клер, это снова я.– Знаете, вы меня опять вытащили из-под душа.– Господи, мне ужасно жаль, что вы не сказали, у какого колледжа мы встретимся.– Ох! – Клер умолкла. – Точно, не сказала. Возле женского университета. Знаете, где это?– Да.– Отлично. Приходите в Ридли Холл. Там найдете редакцию нашего факультетского журнала. Он называется “Ридлевский вестник”. Там я переодеваюсь. И берегитесь всех этих дерзких женщин.– Я буду там минута в минуту.– А я воспользуюсь своей женской привилегией и опоздаю на десять минут.– Я подожду.– Ладно. Но теперь вы меня извините, на ковре подо мной уже целая лужа.– Простите, тогда уж лучше идите мыться.– Вы так это сказали, словно думаете, что я грязная.– Если хотите поговорить, я в вашем распоряжении на всю ночь.– Лучше уж я домоюсь. До свидания, мучение.– До свидания, Клер.– Вы упрямы и сознаете это, правда?Клинг сглотнул.– Упрямый? Что вы имеете в виду? – спросил он.– Ах! – вздохнула Клер. – До свидания, – и повесила трубку.Добрых три минуты он стоял в будке и глупо улыбался. Наконец в стекло забарабанила упитанная дама и заорала:– Молодой человек, это телефонная будка, а не гостиница!Клинг распахнул двери.– Очень жаль, – сказал он, – а я только что заказал у портье ужин в номер.Женщина заморгала, лицо её вытянулось от удивления, а потом она ввалилась в будку и демонстративно хлопнула дверью.В тот вечер в десятом часу Клинг вышел из подъезда на Петерсон-авеню. Немного постоял на перроне, глядя на огни большого города, которые весело мерцали в свежем осеннем воздухе. В том году осень не хотела уходить. Не хотела уступить место зиме. Упрямо (“Упрямый? Что вы имеете в виду?” – мелькнуло у него в голове, и он снова улыбнулся) держалась, вспоминая о лете, и люди тоже заразились у неё этой жаждой жизни, это было видно по выражению лиц тех, кто шел по улицам.Один из них, один среди них – это тип по имени Клиффорд. Где-то среди людей, которые спешат и улыбаются, движется ненормальный тип. Где-то среди тысячи зрителей в кинотеатрах может быть убийца, глядящий на экран.Где-то на скамеечке, среди шепчущих и целующихся влюбленных может поджидать он наедине со своими грязными мыслями. Где-то среди открытых улыбающихся лиц, среди взлетающих при разговорах в холодный воздух струек пара расхаживает он со сжатыми зубами.Клиффорд.Сколько Клиффордов в таком огромном городе?Сколько Клиффордов в телефонной книге? Скольких Клиффордов нет в телефонной книге?Перетасуйте колоду карт-Клиффордов, раздайте их и вытяните одного, любого Клиффорда.Но время для мыслей о Клиффордах было неподходящее.Это было время для прогулок на природе, где свежий воздух вам щиплет лицо, где под ногами шуршат сухие листья, и деревья наряжены в ослепительные цвета. Это было время трубок из можжевелового корня, время твидовых пиджаков и наливных румяных яблок. Было время для мыслей о вкусном ужине, хороших книгах, теплом одеяле и плотно закрытых окнах, хранящих от зимней стужи.Время было не для Клиффорда, не для убийств…Но убийство произошло, а в уголовной полиции работали парни с холодными взглядами, которым никогда не было по семнадцать.Но Клингу семнадцать когда-то было.Он направился к кассе, где меняли мелочь. Человек в зарешеченном окошке разглядывал какой-то комикс. Клинг заметил, что это был один из самых дурацких образчиков в своем роде, который лежал в каждом ларьке и в котором речь шла о вдове, страдавшей неизлечимым склерозом.Кассир поднял глаза.– Добрый вечер, – поздоровался Клинг.Кассир подозрительно уставился на него.– Добрый вечер.– Можно вас кое о чем спросить?– Смотря о чем, – ответил кассир.– Ну…– Если вы собираетесь меня грабить, молодой человек, так забудьте об этом, – посоветовал кассир. – Овчинка выделки не стоит, и потом полицейские в нашем городе знают свое дело, так что далеко вам не уйти.– Спасибо за совет, но грабить вас я не собираюсь.– Чудненько. Меня зовут Рут. Сэм Рут. Приятели именуют это место “будкой Рута”. Чем могу служить?– Ночью вы работаете?– Иногда. А что?– Я хотел бы разыскать одну девушку, которая обычно садилась в поезд на этой станции.– Тут в поезда садится уйма молоденьких девчат.– Эта девушка обычно приходила между десятью и половиной одиннадцатого. Вы когда работаете?– Когда я работаю в вечернюю смену, прихожу в четыре и ухожу в полночь.– Значит, около десяти вы здесь.– Мне так тоже кажется.– Она блондинка, – продолжал Клинг. – Очень красивая блондинка.– Вон там внизу в пекарне работает одна блондинка-вдова. Та приходит сюда каждый вечер в восемь.– Эта девушка совсем юная, ей семнадцать.– Семнадцать, говорите?– Да.– Не припоминаю, – сказал Рут.– Подумайте еще!– О чем? Я её не помню.– Она очень красива. Если вы её видели, то забыть не могли. Прекрасная фигура, большие голубые глаза, ну просто нет слов!Рут прищурился.– Эге, – сказал он.– Что?– Припоминаю. Хороша штучка. Да, уже припоминаю.– Когда она приходила?– Обычно в десять двадцать пять. Точно, я уже вспомнил. Всегда проходила на платформу к центру. Обычно я наблюдал за ней. Чертовски хороша. И ей только семнадцать, говорите? Выглядит она намного старше.– Только семнадцать. А вы уверены, что говорите о той самой девушке?– Послушайте, откуда мне знать? Эта блондинка приходила обычно в десять двадцать пять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46