Утром я позвонил Джону Тигвуду и сообщил ему, что Петерман умер.В голосе Тигвуда, как всегда напыщенном и неприятном, звучали скандальные интонации.— Мэриголд Инглиш жаловалась мне, что лошадь больна и что на ней клещи. Чепуха. Совершеннейшая чепуха, так я ей и сказал. У лошадей клещей не бывает, только у собак и скота. Я не позволю ни вам, ни ей распространять такие вредные слухи.Я понимал, что он боится, что все его предприятие развалится и никто больше не согласится взять к себе старых лошадей. Придет конец пожертвованиям. Не придется больше суетиться с важным видом. У него была не менее основательная причина держать язык за зубами, чем у меня.— Конь сейчас у меня, — сказал я. — Могу вызвать живодеров, чтобы его забрали, если хотите.— Да, конечно, — согласился он.— А как другие старички? — спросил я.— В полном порядке, — зло ответил он. — И это вы виноваты в том, что Петерман попал к миссис Инглиш. Она решительно отказалась взять какую-либо другую лошадь.Я сказал несколько успокаивающих слов и повесил трубку.Вниз спустился печальный Гуггенхейм, выглядящий не более чем на шестнадцать лет, и уставился сквозь окно на труп Петермана, как бы призывая его вернуться к жизни вместе с клещами.— Пожалуй, мне стоит вернуться в Эдинбург, — уныло сказал он. — Разве только еще какие-нибудь лошади заболели.— Выясню за обедом. В доме Майкла Уотермида можно услышать все последние пиксхиллские новости.Тогда он сказал, что, если я не возражаю, он подождет и уж потом уедет. В лаборатории у него полно работы, которой он не может пренебречь. Ладно, согласился я, и он может сразу же вернуться, если произойдет нечто важное.Он угрюмо наблюдал, как живодеры поставили свой фургон поближе к калитке и перенесли в него тощий труп старого коня.— Что с ним будет? — спросил Гуггенхейм.— Отправят на фабрику по производству клея, — ответил я и по выражению его лица понял, что лучше бы ему этого не знать.Еще он спросил, что могло заставить привести в такой хаос мою гостиную. Что двигало человеком, разрушившим машину и вертолет? Что за человек мог такое сотворить? Я заверил его, что он до сих пор бродит где-то рядом с топором наготове.— Но разве вы... ну разве вы не боитесь? — спросил он.— Стараюсь быть осторожным, — ответил я. — Потому и не беру вас с собой на обед. Не хочу, чтобы кто-нибудь знал, что я знаком с ученым, тем более со специалистом по клещам. Надеюсь, вы не обиделись.— Разумеется, нет. — Он еще раз оглядел порушенную топором гостиную и содрогнулся.На ферму я его все же свозил и показал фургоны, которые произвели на него сильное впечатление своими размерами. Рассказал я также и про контейнеры под днищами и добавил, что, по моему разумению, клещей доставляли в Англию на кроликах.— В контейнерах должны быть дырки для воздуха.— Наверное.— А вы не посмотрели?— Нет.Он удивился, но я не стал ничего объяснять. Отвезя его назад к себе домой, я сам отправился к Уотермидам.Моди и Майкл встретили меня тепло. Многие из постоянных гостей уже прибыли, включая Бенджи, Дот Ашер и док гора Фаруэя. Повернувшись ко всем спиной, Тесса что-то шептала на ухо Бенджи. Младших детей не было, уехали на выходные к Сюзан и Хьюго Палмерстоун.— Они хорошо ладят с Синдерс, — сказала Моди. — Такая славная девочка.Внезапно я понял, что надеялся снова увидеть Синдерс у Уотермидов. «Не думай о ней, — сказал я себе. — Тут уж ничем не поможешь».Я спросил Майкла, взял ли он уже старых лошадей.— Двух, — сказал он кивая. — Очень игривые старички. Носятся в моем нижнем загоне, что твои двухлетки.Я задал Дот тот же вопрос, но получил совсем другой ответ.— Бенджи сказал, пусть Тигвуд несколько дней подождет. Не знаю, что и нашло на старого засранца. По сути, делает так, как я просила.— Отчего умерла та старая лошадь в прошлом году?— От старости. Какая-то лихорадка. Какое это имеет значение? Мне один их вид противен.Тот ветеринар, что осматривал по моей просьбе старых лошадей и дал «добро» на их выгрузку, тоже присутствовал на обеде. В данный момент он о чем-то беседовал с доктором Фаруэем.— Как дела? — спросил я его. — Как поживают пиксхиллские больные? Что-нибудь интересное?— Слышал, к тебе сегодня приезжали живодеры, — заметил он.— Быстро же новости распространяются, — сказал я обреченно. — Одна из тех старых лошадей издохла.— Чего ж меня не позвал?— Не думал, что дело так серьезно, иначе бы обязательно позвал. Он кивнул.— Старые они. Умирают. Что поделаешь, такова природа.— А кто-нибудь еще болеет? Прошлогодняя болезнь не возвращалась?— Слава Богу, нет. Обычные растяжения да зубы.— А что это за прошлогодняя болезнь? — вмешался Фаруэй.— Какая-то непонятная инфекция, — объяснил ветеринар. — Легкая лихорадка. Давал им антибиотики, и они поправились. — Он нахмурился. — Однако тут есть причины для беспокойства. После болезни все лошади потеряли скорость и форму. Но, слава Богу, болезнь не распространилась.— Однако любопытно, — заметил Фаруэй.— Скоро вы будете в курсе всех пиксхиллских дел, — пошутил ветеринар, но, казалось, Фаруэй ничего против не имеет.Сестра Моди Лорна с хозяйским видом приблизилась к Фаруэю, взяла его за руку и одарила меня неодобрительным взглядом, по-видимому, все еще не забыв, что я отказался перевозить престарелых лошадей бесплатно. Ее неприязненное отношение волновало меня куда меньше, чем ее былой пристальный интерес к моей персоне. Фаруэй ласково посмотрел на нее, полностью разделяя ее мнение обо мне.Я отошел от них, переваривая то, что мне удалось узнать, и размышляя, чего же еще я не знаю.Брат Тессы Эд с несчастным видом одиноко стоял в сторонке. Я немного поговорил с ним, стараясь развеселить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97