Встретившись глазами с Эдвиной, он улыбнулся.
У Эдвины сразу отлегло от сердца. Она наконец перевела дыхание и застенчиво улыбнулась Прескотту. Когда он был рядом, у нее горели не только щеки, все ее тело сжигало медленное пламя. И стоит Прескотту к ней прикоснуться, это пламя ярко вспыхнет. Она и вправду без памяти влюблена!
– Добрый вечер, дамы. – Прескотт приложился к руке, которую протянула ему Дженел, и поклонился.
– Вы сегодня прекрасно выглядите, Прескотт, – с улыбкой проговорила Эдвина.
– Я всего лишь бледная тень по сравнению со стоящими передо мной тремя музами. – Взяв руку Эдвины, Прескотт поднес ее к губам. – Особенно по сравнению с моей драгоценной невестой, музой хаоса.
У Эдвины потеплели кончики пальцев, а затем по руке тепло стало подниматься выше, охватывая все ее тело.
– Хаоса? – выдохнула она.
– Когда вы рядом, мой разум затуманен, и только одна мысль вертится у меня в голове…
– Какая? – спросила Эдвина, и сердце у нее учащенно забилось.
– …когда же наконец мы останемся наедине? – сказал Прескотт хрипло. Он не отпускал ее руку, и его теплое дыхание щекотало кожу сквозь тонкий шелк перчатки.
Когда Прескотт нежно гладил пальцами ее запястья, у нее начала кружиться голова, и, если бы он не держал ее за руку, она, может быть, не удержалась бы на ногах.
– Похоже, что практика – потрясающая вещь, – прокомментировала Дженел, скривив губы. – Ты стала играть свою роль более убедительно, Эдвина. Даже я чуть было не поверила, что ты в него влюблена.
Эдвина захлопала ресницами. Затем ее щеки зарделись. Она убрала свою руку.
Прескотт отпустил Эдвину, но его глаза продолжали ее ласкать.
– Прескотт, милый! – К ним с решительным видом подплыла леди Помфри и требовательно взяла Прескотта под локоть. – Ты убежал от меня, негодник!
Эдвина обомлела, наблюдая, как взгляд Прескотта упал на открытое декольте его бывшей любовницы. А когда Эдвина увидела, что Прескотт не высвободил свою руку, ее охватил ужас.
Он вскинул голову:
– Миледи!
– «Миледи»? О, не глупи, милый! После того, что между нами было, ты знаешь, что можешь звать меня просто Дафни.
– Да. Ну, вы знаете моих друзей – леди Бланкетт, леди Женевьеву.
– Да-да. – Леди Помфри кивнула. – Мы знакомы.
– Хорошо. – Прескотт освободился от ее руки и подошел к Эдвине. – Тогда вам также должно быть известно, что леди Росс – моя невеста.
Раскрыв со щелчком веер, леди Помфри принялась обмахивать им лицо.
– Это неслыханно! Просто поверить не могу…
– Придется поверить, – холодно сказал Прескотт. – Потому что это правда.
Голубые глаза леди Помфри метали молнии.
– Человек в своей жизни совершает ошибки. И после того как он понимает, что ошибся, и просит его простить, ему могут великодушно даровать прощение…
– Дафни, – предостерег ее Прескотт.
– Просто непостижимо! Как ты мог променять меня на эту уродину с крючковатым носом…
– До вас еще не дошло, что этот мужчина дал вам от ворот поворот? – вскричала Дженел. – Ну так сделайте милость, запомните, что вы никому здесь не нужны!
Леди Помфри ахнула и вытаращила глаза. А затем, взяв себя в руки, хитро прищурилась.
– Думаю, я напрасно удивляюсь, почему вы так набросились на меня. Ваша злость вполне объяснима… – Показывая веером в сторону Дженел, она гордо вздернула носик. – Уверена, на вас тяжело сказалась потеря привязанности вашего дражайшего супруга…
Дженел побледнела.
– И если бы мой собственный сын навлек позор на семью – жалкий, слезливый пьяница, который… Ах! – В ту же секунду светлое газовое платье леди Помфри было облито красным вином.
Эдвина посмотрела на свой бокал и с удивлением обнаружила, что он вдруг опустел. Ее изумление – и даже потрясение – было таким сильным, как будто она увидела в своем бокале мальчика-с-пальчика.
Леди Помфри так и затряслась от ярости. Ее рот то беззвучно открывался, то закрывался.
Кругом воцарилось молчание, которое нарушало только тяжелое дыхание леди Помфри. Ее пышная грудь вздымалась, а в глазах сверкала ненависть.
– Шлюха! – крикнула леди Помфри и швырнула в Эдвину свой бокал.
Прескотт каким-то чудом поймал бокал на лету, но красное вино пролилось на него и на леди Помфри.
– Мне кажется, на сегодня мы достаточно натерпелись от вас неприятностей, юная леди, – строго сказал сэр Ли и схватил леди Помфри за руку. Она пыталась вырваться, но он крепко ее держал. – Довольно!
– Вы делаете мне больно! – шипела разъяренная дама.
– Вам пора удалиться в ваши комнаты, – приказал сэр Ли суровым тоном.
– Я уйду отсюда тогда, когда захочу. И ни минутой раньше! – заявила она с вызовом.
– Отнюдь! Вы уйдете отсюда прямо сейчас, – послышался голос леди Кендрик. Ее губы дрожали, а глаза гневно сверкали. – С нас хватит спектакля, который вы здесь устроили, леди Помфри.
Эдвина испытывала чувство вины из-за того, что подлила масла в огонь и внесла свой вклад в этот скандал. Их радушная хозяйка не заслужила, чтобы ее вечеринка была безнадежно испорчена безобразной рукопашной схваткой между дамами.
Лорд Кендрик поспешил на помощь жене. С невозмутимым видом он предложил супруге свою руку.
– Пойдем, дорогая. Я ужасно проголодался. Нам всем пора в столовую ужинать. – Они оба повернулись и удалились, держась за руки.
Участники вечеринки молча последовали за ними. И только поверженная леди Помфри осталась стоять посреди зала в своем залитом красным вином платье из шелкового газа, наедине со своим разочарованием.
Глава 27
Немного позже, в тот же вечер, Прескотт и Эдвина стояли возле белой колонны в освещенной свечами оранжерее. Они отказались от своего плана незаметно покинуть гостей, чтобы устроить обыск в комнатах лорда Унтерберга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92