Однако не слишком ли легко он пошел на эту жертву?
Эдвина недовольно нахмурилась. Может быть, ее мечты о свадебных колоколах несколько преждевременны? Возможно, у Прескотта даже в мыслях этого нет? Может быть, пригрезившиеся Эдвине обручальные кольца на самом деле не что иное, как колечки дыма от сигар сэра Ли? Эдвина чувствовала: Прескотт в ней души не чает, искренне восхищается ею. Но достаточно ли всего этого для брака?
Кроме того, по-прежнему оставался нерешенным вопрос с ее отцом. При мысли об отце Эдвина совсем пала духом. Обуреваемый жаждой мести, отец требовал, чтобы Прескотт предстал перед судом. Он желал, чтобы его обидчика арестовали, бросили в тюрьму, наказали розгами, а потом повесили.
Эдвина потерла кончиками пальцев пульсирующие болью виски. Ей нужно думать о том, как спасти любимого от виселицы. Куда подевался свойственный Эдвине здравый смысл? План. Ей срочно нужен план действий.
Эдвина подошла к секретеру, достала бумагу и принадлежности для письма.
Так, нужно составить список. Список чего? Список качеств, которые ее привлекают в Прескотте? Которые вызывают у нее восхищение? Что, если она составит этот список, отец прочтет его и изменит свое решение? Ей могло бы помочь только одно – если она кинется отцу в ноги и станет слезно умолять пощадить ее возлюбленного, пообещает порвать с Прескоттом ради того, чтобы спасти его жизнь…
При мысли о том, что она, может быть, никогда больше не увидит Прескотта, не услышит его бархатный низкий голос, его смех, Эдвина похолодела. Она больше не ощутит его волнующий мускусный запах, не сможет гладить его бархатную кожу, не поцелует его нежные губы, не будет заниматься с ним любовью. Не сможет смеяться его веселым шуткам, наслаждаясь его остроумием. Не сможет проводить время в его приятной компании и не испытает то ни с чем не сравнимое чувство уверенности, которое всегда давало его присутствие рядом с ней. Никогда больше не будет этого прекрасного ощущения гармонии и взаимопонимания, когда им на ум одновременно приходили одни и те же мысли или когда они превосходно обходились без слов…
От страха навсегда потерять все это у Эдвины сжалось сердце. Грудь сдавила такая жуткая боль, что она не могла ни вздохнуть, ни охнуть.
Как спасти Прескотта? Спасти его от смерти, от позора?
Она сделает все, чтобы вызволить его. Пусть даже ей придется совершить сделку с самим дьяволом. Она спасет жизнь человека, которого любит.
Нахмурясь, она взяла перо и, обмакнув его в чернила, написала: «Брак». Затем перечеркнула это слово жирной чертой. «Любовные отношения», – медленно нацарапала она пером, но точно так же зачеркнула. Наконец из-под пера появилось новое слово: «Ничего». Написав его, она долго сидела, уставясь на лист бумаги, решая про себя, сможет ли она это вынести. Печаль камнем легла Эдвине на сердце, и глаза наполнились слезами.
В это мгновение в дверь постучали.
Эдвина вскочила с места и, скомкав листок, сунула его в ящик стола.
– Войдите.
– Эдвина! – В комнату ворвалась необычно взволнованная Джинни. Она тяжело дышала, как будто за ней гнались. К груди она прижимала кожаную сумку.
Плотно притворив за собой дверь, Джинни подбежала к Эдвине.
– Ах, Эдвина! Я должна сообщить тебе потрясающие новости! – Розовощекая матрона вся так и светилась от счастья. – Просто поверить в это не могу!
– Значит, ты уже знаешь?
– Что знаю?
– Что сэр Ли оказался дедушкой Прескотта.
Джинни замолчала, и глаза ее сделались круглыми от изумления.
– Вот это новость! Это же просто великолепно!
– Так, значит, ты ничего не слышала? Ты мне хотела сообщить о чем-то другом?
Держа сумку прямо перед собой, Джинни воскликнула:
– Ты не поверишь, что я нашла на своей кровати несколько минут назад!
– Свою сумку?
– Ты что, не понимаешь? – Джинни вынула из сумки пачку писем, перевязанную оранжевой ленточкой. – Это мои письма! Жерару!
– Как это? Как это могло случиться?
Джинни изумленно качала головой:
– Представления не имею! Письма просто лежали на кровати. А рядом с ними я нашла записку, в которой говорилось, что этот проклятый шантажист больше никогда меня не побеспокоит. Я так и не получила от него никаких требований, и пятьсот фунтов, которые он вымогал у меня за письма, остались при мне. Я ума не приложу, кто мог принести мне эти письма! – На глаза Джинни навернулись слезы. – Это похоже на чудо. Моя Джудит спасена!
Эдвина, расчувствовавшись, нежно обняла подругу:
– Я так рада за тебя!
– Все это было как один сплошной кошмарный сон. – Джинни качала головой и вытирала слезы. – Мне до сих пор не верится, что это позади.
– Джинни, тебе надо скорее сжечь письма. Ты сама это прекрасно знаешь.
– Знаю. – Джинни с нежностью смотрела на пачку писем. Ее лицо стало задумчивым. – Но мне бы хотелось перечитать их еще хоть один разочек…
– Понимаю, как они тебе дороги, но нужно избавиться от них как можно скорее, пока их никто не увидел…
Джинни сжала руку Эдвины.
– Дорогая, можно я перечитаю их прямо здесь, у тебя? Останься со мной, пожалуйста. А после этого мы вместе их сожжем. Вечером. И может быть, Дженел и Прескотт к нам присоединятся. Так будет лучше всего.
Эдвина колебалась. Но ведь ее отец не сможет ничего предпринять в эти ближайшие полчаса. Тем более что леди Кендрик обещала повлиять на него. Она уверила Эдвину, что сделает все возможное, чтобы он не наломал дров в порыве гнева. Надежда на то, что леди Кендрик удастся убедить отца и полностью уладить дело, была слабой, но, может быть, она уговорит его не выдвигать обвинений против Прескотта? Тогда Эдвине не придется заключать сделку с дьяволом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92