С одной стороны, магистр цеха нищих вроде бы не склонен к необдуманным действиям. С другой – Лайам не был уверен, сможет ли Оборотень удержать своих подопечных в руках. И так они, судя по всему, не очень-то своему главарю подчиняются, который и сам-то довольно расхлябан. Если бы Шутник не преступил запрет вожака, реликвию Присцианов, возможно, и не украли бы. А если бы Оборотень чуть раньше встретился с Лайамом, то, вероятно, Шутник до сих пор оставался бы жив.
Слишком уж много подобных если… Лайам откашлялся.
– Расскажите своему Скорохлебу, как и почему погиб Кривокат. А еще скажите, чтобы его люди почаще поглядывали по сторонам. Особенно ночью.
– Почему? – скучным голосом поинтересовался эдил.
– Намекните, что воровская гильдия полагает, будто нищие в ответе за убитого вора. – Фраза выходила не очень ловкая, но Лайам не стал в ней ничего поправлять. – Поясните, что воры пока что не собираются мстить и что сегодняшний мертвец числится не за ними.
Смерив Лайама пристальным взглядом, эдил медленно произнес:
– Я могу это им передать, но… насколько ваш осведомитель надежен?
– Он надежен, – сказал Лайам.
– Честно говоря, я очень хочу в это верить, – продолжал эдил. – Мне не нужна уличная война в праздничную неделю, как, впрочем, и в любое другое время. Саузварк только-только угомонился после шумихи вокруг новой богини. Вы можете поручиться за местных воров?
– Да, – коротко бросил Лайам, а про себя подумал: «Надеюсь, что да…»
– Тогда мне надобно поскорей повидать Скорохлеба. Хорошо, что вы все это разведали, Ренфорд. Я, по крайней мере, могу указать нищим, где не надо искать убийцу их сотоварища, да и сам уже не возьму ложный след.
Колокола на башне здания городского суда начали отбивать десять утра. Кессиас прислушался и покачал головой. Лайам нахмурился. Если он хочет выполнить все, что задумал, ему следует поспешить.
– Мне пора, – сказал он. – День обещает быть хлопотным.
– Не обещает, – буркнул Кессиас. – Он уже хлопотный. Как я все разгребу, не знаю, но пропавшую парочку придется найти.
– Какую еще парочку?
Кессиас досадливо отмахнулся.
– Да так, ерунда… Паренек и девчонка с Макушки до сих пор не вернулись с гулянок. Родители всполошились, опасаются, что детишки могли на пару пуститься в бега. А те, скорее всего, засиделись где-нибудь у приятелей и думать не думают, что вокруг завертелся такой тарарам. Пустячное дело, и нечего о нем говорить. Послушайте, вы не хотите чуть позже со мной пообедать?
– Пообедать – вряд ли, – сказал Лайам. – А вот поужинать – да.
– Тогда, как освободитесь, приходите сюда. Если меня не будет, оставьте записку, – сказал эдил и толстой ручищей подтолкнул Лайама к выходу. – Ступайте-ступайте, раз вам пора. Обед подождет. У меня тоже прорва работы.
«Интересно, – подумал Лайам, – бывает ли время, когда у тебя ее нет?»
10
Лайам широким шагом мерил булыжную мостовую. Ему очень многое хотелось бы уточнить, и основные свои надежды он возлагал на красавца лорда. Потом можно будет переговорить с содержательницей дома услад, однако на большую часть вопросов, роящихся в его голове, мог ответить лишь Окхэм.
«И он мне на них ответит!» – пообещал себе Лайам. Лорд выложит все о своих гостях. Гораздо больше того, что можно узнать о них от них же самих в светских беседах. Идея личных контактов оказалась не так уж и хороша, она не дает ожидаемых результатов. Все, чего он добился, – это проиграл кучу денег и был втянут в дуэль.
Лайам пока что не уяснил, говорит ли ему о чем-нибудь сама ссора аристократов. Удар тростью – и под подозрение попал Ульдерик! Но нельзя же упечь человека в тюрьму только за то, что он ловко орудует тростью! Ведь если граф арендует в борделе роскошнейший кабинет, значит, он не испытывает нужды в деньгах, а главным мотивом похищения являются все-таки деньги. Однако двойное убийство постепенно оттеснило факт кражи на задний план и застит глаза тому, кто пытается вычислить вора. «Одно доказанное убийство, а второе еще под вопросом», – поправил себя Лайам.
С другой стороны, в подозреваемые выходит и Квэтвел, как скандалист и заносчивый человек. Такому затеять ссору, пусть даже и в склепе, – раз плюнуть. Он высокомерно поглядывает на богатых торговцев, а уж об изгоях общества нечего и говорить. Убить какого-то там нищего или вора для него все равно что прихлопнуть букашку. Следует лишь выяснить, глубок ли его карман.
И все равно поставить во всей этой истории ему хотелось на графа, а не на барона.
– Но это – по первым прикидкам, – строго сказал Лайам себе. – Ты еще должен взглянуть на двух остальных красавцев.
Он намеренно обогнул квартал, где проживал Ульдерик, по широкой дуге и подошел к дому Окхэмов с юга. По крыльцу ползала на коленях Бекула и терла мокрой тряпкой ступени.
– Доброе утро, – вежливо поздоровался Лайам. – Лорд Окхэм сейчас у себя?
– Не мое дело про это знать, – буркнула, не поворачиваясь, служанка. Она прополоскала тряпку в ведре, отжала ее и снова взялась за работу. – Спросите в доме.
– Может быть, проще сначала окатить ступени водой, – внес предложение Лайам. – Дело сразу пошло бы на лад.
Девушка отбросила со лба прядь волос и сердито воззрилась на гостя.
– Дело пошло бы на лад, если бы кое-кто не шлялся здесь по ночам и не заливал бы всю лестницу кровью! – Она смотрела нагло и вызывающе, явно провоцируя перепалку. Но Лайам не стал возражать.
– Вы совершенно правы, – сказал он, улыбнувшись, и взбежал на крыльцо.
Дверь отворил Тассо, он едва поклонился и раздраженно сказал:
– Лорд вас давно ждет, а ждать он не любит.
«И прислуга дурная, – подумал Лайам, – и друзья дома прислуге под стать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106