– Пошел посмотреть на все лично, – сказал стражник. – Это ж убивство!
«Убивство…» Лайама порой раздражал южный неряшливый говорок.
– Убийство, – повторил он, четко выговаривая каждую букву. – И скоро ли он вернется?
Тщедушный и востроносенький Тэн выразительно покачал головой. Он выглядел очень молодо, ему, наверное, не исполнилось и шестнадцати.
– Ой, квестор Ренфорд, боюсь, что не скоро. Сержант говорил, там ужас что такое творится.
Лайам мрачно хмыкнул и вернулся в казарму. Никакие убийства его уже не касались. Хотя, конечно же, интересно, куда это Кессиас убежал и с какими предложениями возвратится. «Твое следствие благополучно закончилось», – напомнил он себе. Эти два дня и так чересчур затянулись.
В караулке воды не обнаружилось, и Лайам решил, что, возможно, она найдется в тюрьме. Он все еще держал в руке кружку с вином, которую отобрал у Мопсы. Пожав плечами, Лайам толкнул дубовую, обитую железными скобами дверь.
«Очень, очень долго тянулись эти два дня», – думал он лениво. Лайам устал, но напряжение, которое не покидало его весь этот вечер, внезапно спало. Шагая с кружкой в руке мимо камер, он ощущал удивительное спокойствие, не замечая галдежа проштрафившихся гуляк. Ему казалось, что внешний мир никак теперь с ним не соотносится и существует сам по себе.
Грантайре стояла возле Окхэма, сложив на груди руки. Лорд сидел, запрокинув голову, и смотрел на волшебницу вполне осмысленным взглядом. Он явно что-то ей говорил. Лайам остановился у входа в камеру и прислушался.
– …гобелен. Он спрятан за гобеленом.
Волшебница коротко кивнула.
– Воды не нашлось, – сказал Лайам, делая вид, что только что подошел. – Но она ему уже как будто и не нужна.
– Я привела его в чувство, – сказала Грантайре и пожала плечами. – Он сказал, что камень спрятан в его кабинете, за гобеленом. Вы знаете; где это?
Лайам посмотрел на Окхэма, потом на волшебницу, потом снова на Окхэма. Лорд смотрел только на Грантайре, его губы беззвучно шевелились.
– Что вы с ним сделали?
Грантайре фыркнула.
– Ничего особенного. Просто привела его в чувство и промыла ему мозги.
– Хм-м… – Лайам подошел к Окхэму и протянул ему кружку.
– Возможно, он полагает, что я – Дезидерий, – усмехнулась Грантайре.
Окхэм дрожащими руками взял полную кружку и поднес ее к губам, умудрившись при этом ни капли не расплескать. Он пил осторожно, попеременно поглядывая то на Лайама, то на волшебницу.
– Мы можем забрать кристалл прямо сейчас? – спросила Грантайре.
– Погодите, не все сразу. Я хочу расспросить его кое о чем. – Лайам оставил без внимания недовольные вздохи Грантайре и сосредоточился на Окхэме. – Если бы Дезидерий в Саузварке не объявился, что бы вы сделали с камнем?
Лицо лорда исказилось от гнева. Он поднял глаза на Лайама и шепотом выругался, потом испуганно поглядел на Грантайре, словно мальчишка на строгую мать.
Лайам помолчал, потом сказал:
– Ну хорошо. В конце концов, это все равно выяснится.
– Мы уже можем идти?
– Да. Спокойной ночи, лорд Окхэм.
Лорд не ответил. Он сидел, опустив голову и глядя в одну точку. Лайам жестом дал знать Грантайре, что пора уходить.
Ключи были в замке. Лайам запер дверь камеры и вдруг осознал, что совершенно не представляет стратегии своего дальнейшего поведения. Ну отыщут они камень, и что же? Допустим, вернут вдове, а что станется с Окхэмом? Состоится ли судебное разбирательство? И если состоится, как доказать вину лорда? Придется ли понуждать его публично признаться в содеянном, или свидетельства Лайама будет достаточно для вынесения приговора? Камень сам по себе улика, и более чем весомая, но ведь совершены еще и убийства, причастность лорда к которым доказать практически невозможно.
Лайам медленно брел по тюремному коридору, не обращая внимания на нетерпение своей спутницы. Здание герцогского суда располагалось тут же, на площади, но там вроде бы (по крайней мере, на памяти Лайама) никого не судили. Лайам бывал в этом здании, спускался в подвал и даже забирался на башню, но визиты его не были связаны с вопросами юриспруденции. Весь первый этаж внушительного строения занимала городская администрация, а в подвале находилась так называемая мертвецкая, куда свозили покойников, подобранных на улицах Саузварка. За мертвецкой присматривала старая ворчливая ведьма – матушка Джеф.
В Мидланде, например, правосудие вершилось сурово и скоро. Отец Лайама разбирался со своими подданными прямо там, где в том возникала необходимость. Ему излагали суть дела, а он выносил приговор. В городах Южного Тира все делалось по-другому. Герцогство слишком большое, и герцог, естественно, не может всюду успеть. Поэтому на местах за него отдуваются специальные герцогские суды, но как они действуют – большая загадка.
Грантайре, уже стоявшая в караулке, завздыхала опять.
– Идемте же, Ренфорд! Я вся как на иголках. Кристалл надо поскорее забрать!
Лайам подивился ее нетерпению, но все же ускорил шаги.
– А куда, собственно, нам спешить? – Он многозначительно позвенел ключами, запирая тюремную дверь. – Окхэм под замком, Дезидерий мертв, и только мы с вами знаем, где спрятана эта вещица.
Грантайре нахмурилась, но промолчала.
– Никуда этот камень не денется, – продолжал рассудительно Лайам, принимая молчание спутницы за согласие. – Но, конечно же, мы с вами сейчас же туда отправимся, нам ведь нужно вернуть пропажу вдове.
– Вдове или не вдове, но камню следует найти пристанище понадежнее, – пробормотала волшебница, – покидая казарму.
Лайам вытаращил глаза и даже на какое-то мгновение растерялся, не понимая, отчего Грантайре так взвинчена, ведь все идет хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106