Тогда Малыш подошел к входной двери и распахнул ее.
– Клейтон Честер, из дома не выходить! – окликнула его мама.
Назвав его полным именем, что случалось редко, она дала ему понять, что это приказ.
Малыш оглянулся на маму. Ослушаться он не посмел, но в глазах его стояла тревога: со дня пожара ему все время было страшно, что папа, или мистер Моррисон, или Стейси если ночью уйдут, то уже не вернутся.
– А папа…
– С ним все в порядке. И с мистером Моррисоном тоже. Закрой, пожалуйста, дверь.
Малыш повиновался, но от двери не отошел и, заслышав на ступеньках шаги, тут же распахнул ее.
Войдя и увидев Малыша у порога, папа вскинул глаза на маму и понял.
– Спасибо, сынок, – сказал он. Малыш весь дрожал, и папа взял его руку в свои. – Можно подумать, к нам пришел старик мороз и заморозил тебя. Знаешь что, бери-ка лучше книжку и садись сюда, поближе ко мне и к огню, чтобы согреться.
Малыш поспешил воспользоваться приглашением. Сбегав за книгой, он быстренько вернулся под папино крылышко, уселся на стул, который папа придвинул к себе, открыл книгу и только тогда взглянул на папу. Папа подмигнул, и Малыш заулыбался. Весь остаток вечера он не отходил от папы.
Дни накануне суда тянулись долго. Не думалось ни о чем, кроме Ти-Джея: что с ним будет? И в школе старшие ученики говорили только об этом. Каждую ночь я молилась и просила бога, чтобы он спас его. А однажды во сне я унеслась назад к жаркой августовской ночи, когда Т. Дж. заколотил в нашу дверь и Стейси, Кристофер-Джон, Малыш и я выскользнули в громыхающую грозовую темь, чтобы проводить его домой, но, как оказалось, чтобы предать его в руки толпы, собравшейся, чтобы линчевать его. Такой сон повторялся, иногда во сне я становилась Ти-Джеем и просыпалась с криком. Меня била дрожь, я не могла избавиться от чувства, что на шее у меня затягивается толстая веревка. Тогда Ба обнимала меня, а из другой комнаты приходили мама и папа. Но я не рассказывала им свои сны. Они были слишком похожи на правду.
Я знала, что мама и папа очень беспокоятся за меня и мальчиков. Иногда я замечала, как они пристально наблюдают за нами, словно стараются прочитать наши мысли. Но больше всего они тревожились за Стейси. Молчаливый и мрачный, он часто уходил один к пруду или на выгон. Я сколько раз видела, как папа или мама смотрят ему вслед, но говорить ему они ничего не говорили.
Однажды мама пошла было за ним, но папа остановил ее. Мама неохотно подчинилась и не пошла за Стейси. А я пошла. Я тоже за него боялась. Я-то знала, что он переживает не только за Т. Дж., но и потому, что мама с папой не позволяют ему ехать в суд. Я догнала его и попыталась заговорить об этом.
– Слушай. Ну что ты бродишь как неприкаянный? Ты не согласен, что папа очень умно поступил, решив не ехать в суд?
Стейси не ответил.
– И что тебе не разрешили туда ехать?
Стейси поглядел на меня и повернулся, чтобы уйти. Глаза у него были печальные, как у старика, а поперек лба легла глубокая морщинка, и казалось, она никогда уже не разгладится.
– Ты же знаешь, – сделала я еще одну попытку, – ты-то вовсе не виноват в том, что стряслось с Ти-Джеем.
– Знаю. И все-таки…
– Что все-таки?
– Я все думаю, может… может, я должен был вразумить его, хотя бы постараться…
– Никто его не мог вразумить, сам прекрасно понимаешь! – воскликнула я, очень рассердившись на его слова. – Ти-Джей всегда был дураком и, по правде говоря, таким и остался.
Стейси осуждающе посмотрел на меня, словно мои слова прозвучали не к месту, учитывая грядущую судьбу Т. Дж. Но меня это не тронуло. Я сказала правду.
Стейси покачал головой, потом доверительно сообщил:
– Крошка Уилли говорит, что собирается поехать в суд.
– Собирается поехать?
Стейси кивнул:
– И Кларенс тоже.
Меня страх взял:
– Н… неужели ты хочешь ослушаться папу и тоже поедешь?
Он заглянул мне прямо в глаза, чтобы проверить, можно ли мне доверять. Я попыталась спрятать мой страх, но без особого успеха.
– А впрочем, Крошка Уилли и Кларенс только болтают, – поспешил он скрыться за усмешкой.
Я с подозрением уставилась на него.
– Ты уверен?
– Не беспокойся. Никто из нас не собирается никуда ехать.
Но я не могла не беспокоиться и утром в день суда обнаружила, что мои страхи были не напрасны. Когда Стейси, Кристофер-Джон, Малыш и я подошли по дороге в школу ко второму перекрестку, оказалось, Мо и Кларенс уже ждут нас.
– Мы готовы ехать, – объявил громко Кларенс, как только мы оказались в пределах слышимости.
Я так и налетела на него:
– Ехать куда?
Слегка смешавшись, Кларенс взял Стейси под руку, и вместе с Мо они отошли к обочине дороги. Но Кристофер-Джон, Малыш и я последовали за ними.
– Тетушка Кэлли Джексон посылает в Стробери Джо за покупками.
Стейси бросил взгляд на дорогу:
– Вы просили его прихватить нас?
– Да. Он согласен.
– И сказали, зачем мы едем?
Кларенс покачал головой.
– Только сказали, есть дело. Какое, потом объясним. Он ждет, так что пошли скорей.
– Пошли?! – воскликнула я. – Никуда Стейси не пойдет!
Стейси пропустил мои слова мимо ушей.
– Мо, ты идешь?
Мо пожал плечами:
– Я же сказал: ты поедешь – и я поеду.
– Стейси, тебе нельзя! Папа душу из тебя вытрясет, если поедешь…
– Куда поедет? – спросил Малыш.
– Кэсси, если я не поеду, я, может быть, никогда больше не увижу Ти-Джея.
– Куда поедет? – снова спросил Малыш.
– Фью, не велика потеря! – крикнула я: я слишком испугалась за Стейси, чтобы еще думать о будущей судьбе Т. Дж. – Если ты попадешь в неприятность, ему от этого легче не станет.
– Нам пора двигать, так ты как, Стейси? Джо долго ждать не будет, – уже потерял терпение Кларенс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100