— Возможно, вам и не покажется это важным, вы только смотрите на экран и думаете, что можете судить об игре актера, не имея ни малейшего понятия, сколько он пролил пота, чтобы развлечь вас. Но актер должен научиться скакать на лошади и ездить на мотоцикле, пользоваться веревкой и лассо, пить из винного бурдюка, открывать бутылку шампанского, держать в руке скрипку и бить в челюсть с правой и с левой… в совершенстве.
Муни замолчал. Прошелся взглядом по гладкой поверхности стола, словно фермер, ищущий первые всходы. Не обнаружил их и погрустнел.
Поняв, что лекция закончена, слушатели начали задавать вопросы:
— Мистер Муни, вам нравилось играть с Элизабет Тейлор?
— Какую из своих ролей вы считаете самой лучшей?
— Правда ли, что вы принимали героин, когда играли пианиста в «Клавиатуре»?
Муни положил руки на стол, уронил на них голову.
— Не было этого. Не было. Все ложь.
Флетч протясяулся сквозь толпу.
— В какой картине мы вас теперь увидим?
— Все ложь.
— Вы думаете, что сможете скакать на лошади в теперешнем вашем состоянии?
Флетч подхватил дорожную сумку Муни. Тот поднял голову. Долго смотрел на Флетча.
— А, мистер Патереон.
— Пришел, чтобы помочь вам нести сумку.
— Как мило с вашей стороны, — он указал на бутылку, затем палец его описал широкую дугу, нацелившись на сумку. — Бутылку положите в сумку.
Флетч заткнул бутылку пробкой, положил бутылку в сумку.
— Вы заболели малярией, когда снимались в «Королеве джунглей»?
— Да, — поднимаясь, ответил Муни. — И я до сих пор не вылечился.
— У вас бывают приступы? Вы беспричинно потеете?
Пошатываясь, Муни двинулся к выходу. Флетч последовал за ним. В этот момент он ничем не напоминал великого актера, владеющего всеми тайнами мастерства.
Люди раздавались в стороны, пропуская его. Некоторые, протягивали руки, чтобы коснуться его рукава, плеча.
— Я хочу пожелать спокойной ночи собаке, — Муни остановился, повернулся к Флетчу.
— Собаке?
— Черной собаке.
Уже в баре Муни вновь застыл на месте.
— Я все-таки хочу попрощаться с собакой.
— Я не вижу тут собаки, мистер Муни.
— Большая черная собака. Зовут ее Император.
Флетч огляделся.
— Нет здесь никакой собаки.
— Она по другую сторону стойки.
— А может, пойдемте к двери? Так быстрее.
— Хорошо, — Муни ослепительно улыбнулся. — Я читал эту лекцию тысячу раз. Знаю ее наизусть, как и роль Ричарда Третьего. Разумеется, все это ерунда.
Выйдя на улицу, Муни обернулся, долго смотрел на бар.
— Чистое, хорошо освещенное место.
Глава 24
Зазвонил телефон, и Флетч, еще окончательно не проснувшись, спрыгнул с кровати и пересек комнату.
— Слушаю.
— Флетч? — Марти Саттерли уже мог выдавать информацию.
— Доброе утро, Марти, — Флетч сел на стул у телефонного столика. — Который нынче час в Нью-Йорке? За окном только забрезжил рассвет.
— Четверть шестого утра.
— Здесь, должно быть, столько же, — Мокси не лежала в его постели. Она решила провести ночь в гамаке на балконе. — Что-нибудь выяснили?
— Не так много, как могли, если бы нам не помешали. Час тому назад в контору Питермана заявилась полиция и потребовала все бухгалтерские книги со счетами мисс Муни. Нас же вежливо, но твердо попросили удалиться.
— Какие шустрики. Ты показал им разрешение Мокси?
— Разумеется. Я же не хотел, чтобы меня приняли за взломщика. Но их бумагу подписала более высокая инстанция.
— То есть их клочок бумаги побил твой?
— Их бумагу подписал судья. Мою — кинозвезда.
— Ты хочешь сказать мне, что все в порядке, и Мокси лишь приснился плохой сон?
— Фильм «Желтая орхидея». Это название тебе что-нибудь говорит?
— Нет.
— «В постели Рамона»?
— Нет.
— «Без двадцати двенадцать»?
— Тоже нет.
— «Безумие летней ночи»?
— Разумеется, говорит. В нем снимается Мокси.
— Его действительно снимают?
— Сейчас вроде бы нет. Но снимали.
— «Сад скульптур»?
— Нет.
— Их все финансирует компания «Джампинг коу продакшн».
— И что из этого?
— А единственный владелец этой «Прыгающей коровы» — мисс Мерилин Муни.
— Святая корова!
— А исполнительный директор и казначей — ныне покойный Стивен Питерман.
— Давай вернемся чуть назад Марти. «Джампинг коу продакшн» принадлежит Мокси?
— На все сто процентов.
— Боюсь, Мокси об этом понятия не имеет. Она говорит о «Джампинг коу» только в третьем лице. «Они», «их». Насколько я понимаю, она ждет, пока кто-то из «Джампинг коу» не примет решения продолжать съемки «Безумия летней ночи» или нет.
— Решение может принять только она.
— Однако!
— Ты, конечно, можешь говорить, что она ничего не знает, но ее подпись красуется во всех положенных местах. Заявка на регистрацию компании в штате Делавер, договоры о займах…
— Расскажи мне об этих договорах, Марти.
— Всего я тебе рассказать не могу. Помешала полиция. Мы лишь смогли узнать, что под эти фильмы занимались огромные суммы денег. Миллионы долларов. Доказательств, что фильмы эти существуют, хотя бы в форме сценариев, мы не нашли. За исключением «Безумия летней ночи». Однако этот фильм располагает на удивление скромным бюджетом. Деньги брались в швейцарских, колумбийских и боливийских банках. Часть займов использовалась, чтобы оплатить другие займы, взятые ранее, в Гондурасе, Мексике, на Багамских островах. Все как следует запутано. По некоторым займам нет сроков возвращения денег. По другим, уже возвращенным, нет документов, подтверждающих, что сами займы были-таки получены.
Флетч подтянул колени к груди, а ступни поставил на стул. Стало чуть теплее.
— И все это делалось под знаменем «Джампинг коу продакшн»?
— Нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52