– Да я поссать хочу! - огрызнулся в ответ Авраменко, - чего? Двое суток? Ну-ка, помоги мне встать - иначе я сейчас устрою Малый Потоп.
С помощью Орлова капитан поднялся и весьма неуверенно доковылял до параши.
– Ну что, сам справишься? - спросил Артем.
– А ты что, предлагаешь подержать? - негодующе фыркнул Олег Николаевич.
– Я предлагаю дежурного вызвать - он подержит! - засмеялся парень.
Справив нужду, капитан вернулся на нары и тяжело опустился на струганные доски, заскрипевшие под его грузным телом. После этого он внимательно осмотрел «одиночный номер» в котором оказался вместе с тем, кого хотел вытащить на свободу. Нары - основные и дополнительны, из-за которых в камере стало исключительно тесно, стол, стул, параша. Ах да, телевизор на столе - неслыханная роскошь в Петровском КПЗ!
– Двое суток, говоришь? - переспросил капитан, - значит, нам амба. Как политическая сила мы выведены из игры окончательно, и теперь нам остается лишь гадать, выпустят ли нас после выборов.
– А что, могут и не выпустить? - осторожно поинтересовался Артем.
– Всякое может быть, - ответил Авраменко, - тебя могут выпустить, а меня - нет. В отместку за мое непослушание.
– А что ты натворил?
Капитан лишь махнул рукой. О том, что он натворил, можно было бы рассказать в случае успеха. Под стаканчик красного винца и полкило шашлыка, небрежным жестом подкручивая усы и похлопывая по воображаемой сабле. Теперь остается лишь конфузиться и ругать себя последними словами. Ас розыска, пусть и бывший, да не учуял тварь, которая затаилась в судмедэксперте с добрыми пьяными глазами. По наивности своей он полагал в этом деле лишь одну шестеркку - Пешеходова. Муж тетушки регулярно сообщал обо всем услышанном напрямую подполковнику Мурашко. Это звено онвычислил моментально. Каким-то образом они оказались повязаны в единый узелок: Мустафа, Пешеходов и Мурашко. Бандит, специалист-управленец и начальник милиции района. Что может связывать таких троих разных людей? С Дядей Федором все ясно и без вскрытия - старый хрен по жути боялся уходить на пенсию. Для него работа была некоей Ойкуменой, привычной средой обитания. Что делать на пенсии человеку, не обремененному ни семьей, ни дачным участком, ни лишними средствами? Пенсия у него должна, в принципе, быть весьма приличная - всю жизнь человек в органах проработал, но что делать в свободном плавании одинокому мужику?
Но опять же, все ясно со старым хрычом стало только в самый последний момент, а до этого он казался своим в доску дедом, быть может склонным к излишним чудачествам, но это можно списать на характер работы. Остается лишь последняя надежда… Танечка Васильева. Если она добралась до Теплограда, если приятель Олега Николаевича из УБОПа оказался на месте, а не за три девять земель, если отпечатки на удочке были четкие, а не смазанные. Слишком много всяких «если». Слишком много, чтобы прогнозировать успех операции.
Лязгнула дверь и на пороге возник дежурный.
– Товарищ капитан, подполковник приказал доставить вас к нему.
– Выполняйте, сержант! - пожал плечами Авраменко.
Он с трудом поднялся и вышел из камеры. Стал лицом к стене, подождал пока сержант закроет дверь и спросил:
– Браслеты надевать будешь?
– Извините, товарищ капитан, - виновато произнес дежурный, - но вы сами знаете - таков порядок.
– Знаю-знаю! - проворчал Олег Николаевич, - действуй, сержант!
В кабинете начальника милиции помимо самого подполковника Мурашко присутствовала и еще одна знакомая капитану личность. Тарханов Иван Николаевич. Самый главный «член» в районе, имеющий право дрючить всех подряд.
– А вот и наш герой! - произнес Тарханов, когда дежурный закрыл дверь за арестованным Авраменко.
– Скорее, «геморрой»! - подкорректировал мысли шефа Мурашко, - слушай, Олег, ну тебе же русским языком велели отправиться в дом отдыха «Три поросенка». На рыбалку ты собирался… или не собирался? Какого хрена ты сунул свой хитро заточенный нос в это дело? Забыл, за что тебя из Теплограда выперли? Я уж думал, что ты на этой должности дров не наломаешь, Аниськин ты хренов! Чего молчишь?
– Так спорить команды не было! - вызывающе ответил Авраменко, разглядывая свысока начальство.
– А зачем спорить? - вежливо спросил Иван Николаевич, - выражаясь шахматным языком, переиграли вас, товарищ капитан. По всем статьям.
– Вы с шахматами не сравнивайте, - сказал Олег Николаевич, - гроссмейстеры не имеют в группе поддержки танки и авиацию.
– «Один в поле не воин», знаете такую пословицу?
– Все он знает! - пробурчал Мурашко, - в данный момент, гад, знает даже больше, чем необходимо. И чего ты водички из фляги перед выездом из Березовки не попил, а?
Тарханов при словах начальника милиции сделал такое лицо, какое бывает у заслуженного тренера, когда игрок его команды в своей штрафной площадке касается мяча рукой. Зато Авраменко встрепенулся.
– Ах вы, сволочи! - процедил он, - так вы допускали и такой вариант.
Его тренированное тело распрямилось, подобно пружине, и через долю секунды носок туфли врезался подполковнику в подбородок. Разломанная как минимум на две части челюсть причинила ему такую боль, что подполковник потерял сознание. Капитан сменил опорную ногу и на втором замахе достал Тарханова - подъем стопы с силой карусели «Паратрупер» врезался тому в промежность. Иван Николаевич даже не заскулил. Рухнув на четыре кости, он принялся жадно хватать воздух моментально посеревшим лицом. Вторая нога врезалась главе районной администрации под ребра. Тотчас дверь распахнулась и на пороге возник бдительный сержант. Увидав представившуюся его взору картину, он совершенно потерял дар речи и принялся расстегивать кобуру непослушными пальцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112