Каким боком это касается вас, не пойму?
Надя умолкла и обиженно посмотрела на него.
– Зачем ты так со мной разговариваешь? Что я тебе плохого сделала! Сволочь! Это ты во всем виноват! Уходи из нашего дома к чертовой матери.
Артем подошел ближе и взглянул на нее. Во всех романах рано или поздно наступает такой момент, когда главный герой дает главной героине оплеуху. В качестве простейшего антишокового средства. Надя подняла голову, и он увидел, что она подумала именно об этом. И неожиданно успокоилась сама.
– Не уйду! - сказал Тема, - потом скажут, что я смылся с места преступления. Наехал, а затем скрылся. И срок добавят.
– Ар-те-ом! - заголосила девушка, бросаясь к нему на шею! Я умру без тебя! Как же мне жить одной?
– Да погоди ты! - отстранился парень, - чего ты меня хоронишь раньше времени? Еще бы проревела что-нибудь вроде: «Кто же мне компьютер будет настраивать?». Все будет хорошо. Или плохо…
Последнее предложение он произнес шепотом. Это даже было не предложение, а предположение, с каждой минутой перерастающее в уверенность. Адреналин покидал усталые вены и подергивающиеся артерии, а взамен ему приходила депрессия. Артем вышел из дому и уселся на лавочку рядом с валявшимся на земле Мустафой. Один раз тот что-то прохрипел, но парень даже вслушиваться не стал.
– И не проси! - произнес он в некотором отупении, - желтым мелком все равно линию вокруг тебя очерчу. Лежи, пока я добрый.
Двери отворились, и на крыльцо вышла Надежда. Увидав Артема, сидящего рядом с поверженным соперником, подошла и села на краюшек скамейки рядом.
– Глупо все это! Как себя чувствовали эти прекрасные принцессы рядом с дохлым чудищем, убиенным их прекрасным принцем? Я, например, чувствую себя паршиво.
Она вновь начала плакать. Орлов не стал ее больше утешать, ибо сам находился в гораздо более тяжелом положении. Самое время было сушить сухари и писать покаянное письмо в прокуратуру. Отрешенно уставившись на орудие преступления, он вспомнил старую шутку Штирлица.
– Наверное, отравился! - мрачно произнес парень, - а вон и братец ваш мчится! Легок на помине! Или я что-то путаю… звук похожий.
Это и впрямь был участковый. На момент звонка Надежды он болтался неподалеку от Березовки, поэтому на место происшествия успел первым. Вывалившись из своего «бобика», он торопливо вошел в открытую калитку.
– О-па! Нихрена себе! - произнес он, щупая пульс потерпевшего, - еще живой! Молись, парень, чтобы этот гад выжил! Иначе даже я тебе не предскажу судьбы… так, кочерга! Это ты ей?
Артем мрачно кивнул.
– А что произошло?
Орлов сбивчиво рассказал свои утренние мытарства, дорогу к дому Пешеходовых и схватку с дагестанцем. Участковый слушал молча, время от времени делая в своем блокноте какие-то записи. Блокнот у него был здоровенный - органайзер с выдранным калькулятором. Менту считать обычно нечего, поэтому калькулятор был подарен районному вытрезвителю для подсчета показателей.
– Теперь ты! - сказал он Наде. Та разревелась, но капитан погрозил ей пальцем.
– Сейчас приедет доктор, скажет, что ты в шоке, и порекомендует перенести дознание на послезавтра. А послезавтра от той дури, что тебе вколют, ты забудешь не только то, что тут произошло, но даже и собственное имя. Так что давай скоренько: от того момента, как ты рассталась с Артемом, и до самого финала… который еще непонятно, кто выиграл. Во сколько вы расстались?
– Ну… сразу, как Тема мне сказку прочитал! - неопределенно ответила девушка, вытирая опухшие от слез глаза.
– Какую сказку? - не понял участковый, - вы что, извращенцы? Блин, что-то долго скорой нет - не окочурился бы наш терпила… что там со сказкой?
– Артем несколько сказок написал! - пояснила Надя, - вот одну мне и читал.
– Не понял? - повторил мент, оборачиваясь к Орлову, - так ты писатель или оверклокер?
– Злоумышленник! - буркнул тот.
– Понял! - кивнул Авраменко, - и во сколько эти… лермонтовские чтения завершились?
– Часов в десять, - ответила Надя, - я и домой пошла. Накормить скотину нужно было. Корове я с вечера воды наносила и сена задала… она в запуске, доить не нужно, а вот борова мы два раза в день кормим: утром и вечером. Он чуть дверь не выбил, когда я пришла.
– Кто, Махмуд этот? - снова сыграл капитан в «не понял».
– Да нет, боров! - улыбнулась девушка, - проголодался Васька…
– А Махмуд когда заявился? - спросил капитан.
– Где-то около половины двенадцатого. Я как раз велосипед выкатывала - хотела к Артему ехать.
– И чего этот, как его бишь… Мустафа хотел от тебя?
Надежда поджала губы. Олежка хоть и троюродный брат, но, как выяснилось, псих еще тот. Узнав о проказах ее папаши названного может пустить эту же кочергу по второму кругу. Уже в качестве орудия убийства. Поэтому рассказывать подноготную не стоило - можно было отделаться и частью правды.
– Да он уже давно меня доставал. Все уговаривал уехать с ним - куда-то в солнечную Махачкалу. Или в Манас…
– А чего он себя у вас, как дома, себя чувствовал? - поднял глаза от блокнота Авраменко, - ты ему обещания может какие давала?
– Никаких обещаний! - твердо сказала Надя, - он с папашей моим дружил, вернее, дружит.
– Слыхал я про эту дружбу! - хмыкнул участковый, - так, отголоски. Это не по этой причине ты в больнице лежала и на курорты заграничные ездила?
Надя всхлипнула.
– Это ведь уже старая история. Папа хотел, чтобы я замуж за младшего брата Мустафы вышла, а я ни в какую, но ведь уже столько времени прошло…
– Разберемся! - протянул Авраменко, - а что на этот раз произошло? Чего он заявился?
– Угрожал. Говорил, что если я не достанусь ему, то не достанусь вообще никому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112