Поджав губы, осмотрелась в знакомой хате. Увидела коробки за спиной Артема и спросила:
– А это еще что за херовинка? Не гексоген, случайно?
– Компьютер, - грустно улыбнулся парень, - я на таком в городе работал.
– Ух ты! - восхищенно сказала соседка, - тогда тебе с такой башкой скотинку трудновато кормить будет. Сколько мне подкинешь, чтобы я твою живность глядела? Двадцать пять подкинешь?
– Двадцать пять? - переспросил он, - чего «двадцать пять?
– Баксов, едрён батон! - удивляясь такой недогадливости, воскликнула соседка, - не деревянных же! Недорого, я чай! А мне к пенсии прибавка!
Что-то щелкнуло в мозгу Артема. Как же он мог забыть, что деньги в деревне ценятся дороже, если так можно выразиться, реальная стоимость их чуть выше. В Минске за двадцать пять баксов он продавал рефераты, выдранные из Всемирной Сети Интернет.
– Теть Мань! - с чувством сказал он, - я вам пятьдесят баксов платить буду. Тока вы мне и обеды готовьте, добро?
Соседка чуть не подпрыгнула от радости. Мечта о новом цветном телевизоре начала сбываться. В старом «Витязе» цвета уже давно перемешались в какую-то психоделическую палитру, и рожи героев любимых сериалов были синюшного оттенка, точно у соседа Федора после полировки организма дихлофосом.
– Да я тебе, милок, и обеды, и влажную уборку раз в неделю за такие деньги делать буду! Соседка за полсотни в месяц двенадцать часов на совхозной проходной высиживает. День, ночь, сорок восемь. Побегу кормить скотинку-то!
Выйдя из веранды с ведром свинячьего теста, она засеменила к сараю.
«Была бы помоложе, я б и легла подле тебя!» - фыркнула она, - «недолго тебе, милок, холостяковать с такими-то щедротами».
Вечером к Артему завалился Коля Наждачный - сосед напротив, состоявший в совхозе на почетной должности заведующего мастерскими. Он был старше лет на пятнадцать, но запросто откликался на панибратское «Никола».
– Здорово, столица! - приветливо поздоровался он, изящным движением ставя на стол пару бутылок чернила, а я пришел с работы, гляжу - свет в окне горит. Дай, думаю, зайду по-соседски.
Артем тоскливо глянул на спиртное и буквально ощутил протесты своей печени, но вместе с тем знал, что отказ от предложения вызовет чистосердечную обиду. Поэтому молча полез в холодильник за закуской.
– Много не ставь, - предупредил сосед, - иначе придется еще раз в сельмаг ехать. Да и мне на работу завтра. Вот-вот, кусок сала, огурец порежь, хлеб - и все. Давай кружки - давно с фарфора не пил. Говорят, вкуснее, хе-хе!
Артем быстро соорудил нехитрую закусь, поставил на стол глиняные стаканчики, которые Коля по ошибке принял за фарфор и сел напротив.
– Надолго к нам? - спросил он, опрокинув в пасть триста грамм вина и захрустев огурцом.
Артем одолел лишь половину. Мерзкий привкус консерванта, разбавленного спиртом и поданный под названием «вино». В народе ласково прозывается «чарликом». Цена - три копейки в базарный день. Дешево и сердито. Вместо того, чтобы купить бутылку водки, крестьянин покупает по аналогичной цене три «чарлика» и еще на пачку печенья остается. Нормальному человеку это пить невозможно - назавтра ломит почки, но в деревне водку пьют по большим праздникам, ибо слишком накладно выходит. Хочешь крепенького - к вашим услугам шестьдесят четыре самогонные точки.
Плотность этих самых «точек» ужасала участкового. Вспоминая курс арифметики, он делил общее количество дворов на общее число бутлегеров и совершенно не понимал, как этот бизнес может самоокупаться. Меж тем, наиболее продвинутые из бутлегеров уже разъезжали на собственных авто и переходили на чистую реализацию товара, доставляемого откуда-то из райцентра. Менее продвинутые переходили на потребление произведенного продукта и потихоньку спивались.
Николай, как и всякий уважающий себя технарь, имел собственный аппарат, но продукт гнал только для сугубо личных нужд. Два раза перегнанный крепыш почти не отдавал сивухой, и употреблялся Наждачным исключительно в оздоровительных целях. Все остальное время Коля хлебал «компот» и ничего лучше для себя не желал.
– Наверное, навсегда, - ответил Артем на вопрос соседа, - с женой разошлись, а в общаге - не жизнь. Да и тетка домик оставила.
Николай кинул в пасть шматок сала и внимательно осмотрел триста раз виденный интерьер.
– А чо? - сказал он, прожевав, - человек вполне может и в деревне жить. Я ведь живу? Хата у тебя есть, вполне нормальная. Ремонт небольшой сделаешь, холодильник есть, телевизор тоже…
– Не работает телевизор, - сказал Артем, - умножитель, говорят, полетел. Было бы где купить, я бы сам поменял - плевое дело.
– А с моего «Горизонта» подойдет? - спросил Наждачный, - рабочий был телек, только кинескоп накрылся. Я себе новый купил, а этот в бане стоит. Пойдем-ка, посмотрим!
Несмотря на возражения Артема, Коля потащил его к себе в баню, где с помощью отвертки и порядочного количества матерщины был вскрыт старый телевизор и на свет божий извлечен предположительно рабочий умножитель. Заботливо прикрыв крышкой оскверненный электроприбор (чтобы не узнала жинка), Артем с Николаем вернулись за стол.
– Когда поменяешь? - спросил Николай, - давай сейчас.
– Темновато сейчас, - отказался Артем, - для этих работ освещение приличное требуется.
– Где я тебе попа возьму? - недослышал Наждачный, - может бабку Пелагею попросим?
Объяснив в двух словах Николаю его заблуждения, Артем разлил оставшееся вино по стаканам. Выпив, собеседники решили менять умножитель, «не взирая на сложные погодные условия». Работа была не ахти какая сложная, поэтому за час управились. Тревожные чувства Артема были побеждены соседским «авось» - телевизор ожил и покрылся разноцветными пятнами в районе кинескопа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112