И – привратник в этом «святилище» Майа высокого ранга. Пожалуйста, покажите какие-нибудь документы. А как насчет сержантской бляхи, чертова задница? Дело в том, что этот привратник, одетый в угольно-черный костюм, который смахивал на маскарадный, и стоил, вероятно, не менее четырех бумажек, – этот привратник привык работать на этого ублюдка Сомосу. Привык дробить крестьянские черепа от имени Никарагуанской Национальной Гвардии. Гарсия знал это, и все-таки он должен был оставаться здесь, разыскивать свой значок и шоферские права, чтобы этот идиот пропустил его.В довершение всего этот богатый парень, с которым он собирался побеседовать, вошел в комнату, одетый в гнусный купальный костюм, сплетенный из красного, как яблочная карамель, шнура, который придает вам такой вид, будто между ног у вас свернулся питон.– Входите, сержант, – сказал Деннис Голт. – Расскажите мне новости.– Какие новости?Прежде чем сесть, Гарсия оглядел комнату. Симпатичная квартирка. Толстый, пушистый ковер – никаких романтических изысков в виде прожженных сигаретами дыр этот жеребец, видимо, не терпел. Хороший пейзаж с видом Атлантики. Легко может выложить миллиона три, подумал Гарсия. На острове нельзя купить туалет меньше, чем за два миллиона шестьсот тысяч. Голт сказал:– О Декере – вы его не поймали?– Нет еще.– Грейпфрутового сока? Или джина?– Кофе, если можно, – сказал Гарсия. – Должно быть, вы отправляетесь на пляж?– Нет, – сказал Голт. – В сауну.После того, как он налил Гарсии кофе, Голт сказал:– Я думал, вы поэтому позвонили – из-за Декера. Считал, что вы, ребята, уже должны были его найти.«Вы, ребята». Очень мило, подумал Гарсия.– Мы чуть не накрыли его прошлой ночью, но он сбежал.– Сбежал? – спросил Деннис Голт.– Да, ускользнул от нас, – сказал Гарсия. – Украл лодку и махнул через бухту. К тому времени, когда мы достали вертолет, уже было поздно.– Выглядит так, будто вы, ребята, прошляпили его.– Мы предпочитаем называть это ложной попыткой, – улыбнулся Гарсия. – Очень хороший кофе. Колумбийский?– Да, – сказал Деннис Голт.Он плеснул водки в свой грейпфрутовый сок.– Причина, почему я здесь, – сказал Гарсия, – в том, что мне надо, чтобы вы мне рассказали все, что случилось с Декером.Голт сел, раздраженно поправляя свои вишневые плавки. Гарсия представил, что они должны врезаться ему прямо между ягодиц.– Черт, я летал в Новый Орлеан и сделал там обстоятельное заявление, – сказал Голт. – Сколько раз мне это повторять?Гарсия сказал:– Я читал ваше заявление, мистер Голт. Оно звучит прекрасно, Но, видите ли, что касается событий в Майами, то здесь требуются некоторые уточнения.– Какие?– Например, как Декер вас нашел?Гарсия любовался пустой кофейной чашкой. Похоже, он любил настоящий фарфор. Голт сказал:– Мои чувства к Дики Локхарту были всем известны, сержант. Я уверен, что Декер поговорил об этом с рыбаками, послушал их рассказы. Раз он сделал эти фотографии, то следующим шагом было найти покупателя. Он знал, что я ненавижу Дики, знал, что я хотел, чтобы его дискредитировали. Кроме того, он знал, что я человек со средствами. Он знал, что я мог заплатить ему, сколько он запросит, какой бы нелепой ни была его цифра.«Человек со средствами». Гарсия вскипел.– Он сказал вам все это? Декер сказал это вам?– Нет, не припоминаю. Вы спросили, как он меня вычислил, а я вам говорю, что это было не слишком трудно.Гарсия спросил:– Как он впервые вступил с вами в контакт?– Позвонил.– И ваша секретарша сразу его соединила с вами?– Конечно, нет, – сказал Голт. – Он оставил сообщение для меня. Оставил примерно семнадцать сообщений, прежде чем, наконец, допек меня и я взял трубку.– Это хорошо, – сказал Гарсия. Из внутреннего кармана своего коричневого костюма он достал маленькую записную книжку и что-то записал.– Семнадцать посланий – ваша секретарша должна была запомнить его имя, вы так не думаете? Вероятно, она записала его номер в своем рабочем календаре. Даже, если это просто клочок бумаги – это было бы большой помощью.– Не знаю, – сказал Голт. – Это было много недель назад. Вероятно, сейчас она это уже выбросила.Гарсия держал свою записную книжку на колене открытой в то время, как Голт повторял свой рассказ о том, что Р. Дж. Декер потребовал сто тысяч долларов за фотографии Дики Локхарта, доказывающие его мошенничество.– Я сказал ему, что он сумасшедший, – продолжал Голт. – Сказал, чтобы он забрал свое дерьмо.– Но вы видели фотографии.– Да, и это был точно Дики, вытаскивающий клетки с рыбой где-то на озере. Все это было совершенно противозаконно.Гарсия сказал:– Тогда почему же вы их не купили?– Причина очевидна. – Голт сделал вид, что он оскорблен.– Показалось слишком дорого? – спросил Гарсия. – Вот самая очевидная причина.– Забудьте о деньгах. Это все было скверно, дурно.– Скверно?– Не смотрите на меня так, – сказал Голт, – Вы на меня смотрите, будто я обычный преступник.«Может, и хуже», подумал Гарсия. Про себя он решил, что Деннис Голт лжет. Вопрос заключался в том, насколько далеко он зайдет.– Эта записка, – сказал детектив, – где он просит сто кусков...– Я отдал ее полицейским в Новом Орлеане.– Да, знаю. – Но мне непонятно, что имел в виду Декер, – я помню, что он употребил слово «гонорар». Так, будто речь шла о состоявшейся сделке. Он написал там: «Теперь гонорар сто тысяч косых». Что-то в этом роде.Голт сказал:– Черт, я точно знал, что он имеет в виду.– Верно, но почему тогда он не употребил слово «цена»? Если он говорил о цене за фотографии. Ведь так было дело?– Неубедительно для меня, – сказал Голт.– Когда он отдал вам записку?– В тот же день, когда показал мне фотографии, седьмого января.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120