Это Анна, дочь сэра Томаса Болейна. Сестра Мери. Все мужчины восхищаются ею, все женщины ей завидуют, потому что при ней, несмотря на уродливый палец и бородавку на шее, все остальные кажутся некрасивыми и ничтожными.
Маргарет со смехом перебила ее:
– Будет тебе, Айли. Оставь своих легкомысленных фрейлин. Оставь свою офранцуженную Анну Болейн. Давайте поговорим о чем-нибудь интересном.
Глава пятая
В доме было уже несколько малышей. Дочурка Маргарет, младенцы Элизабет и Сесили. Если Элизабет не обрела полного счастья в браке, то вполне могла обрести его в детях.
На улицах люди распевали:
Карпы, индейки, пиво и мед
Прибыли в Англию все в один год.
То был год сильных морозов, год замужества Элизабет и Сесили.
И тот, и следующий Маргарет считала счастливыми. В семейном кругу происходило столько событий, что никто не замечал происходящего вокруг. Никто, кроме Томаса.
Маргарет иногда замечала, что, находясь в окружении семьи, он задумчиво смотрит вдаль. Это случалось и за сбором фруктов в саду, и за столом среди общего веселья.
Однажды она взяла его за руку и шепотом спросила:
– Отец, о чем ты думаешь?
– Обо всем этом, Мег, – ответил он, – о своей семье, о полном довольстве. Умирая – какой бы ни была смерть, – я вспомню этот миг и скажу, что жизнь принесла мне много радостей.
Глаза их встретились, и между ними возникло взаимопонимание, какого Томас не достигал ни с кем.
– Отец, – в страхе воскликнула Маргарет. – Не надо говорить о смерти. Ты меня пугаешь.
– Не бойся, Мег, – ответил он. – Никто не знает, когда придет смерть. Радуйся этому неведению. Ты плакала бы, если б знала, что жить мне осталось месяц. Минуту назад ты смеялась, хотя, может, я не проживу и дня.
– Отец, я жду не дождусь, когда ты покинешь королевский двор.
Тогда Томас сказал с мягкой улыбкой:
– Мег, давай будем счастливы этой минутой. Разве сейчас можно желать чего-то большего?
В течение этих двух лет им было о чем подумать, о чем поговорить. У одного ребенка трудно прорезались зубки, другой много плакал, третий часто простуживался. Конечно, надо было думать о том, что происходит при европейских дворах. Французского короля схватили в Павии и отправили в Мадрид; иностранная политика Вулси стала менее успешной, чем раньше. В придворных кругах много шептались о «тайном королевском деле».
Однако семье в красивом доме на берегу Темзы жилось хорошо. Дети были источником веселья и радости; чтение вслух латинских стихов, сочиненных их матерями, служило прекрасным времяпровождением. Приятно было прогуляться летним вечером по саду, понаблюдать за звездами с мастером Кретцером; язвительные реплики Алисы, когда ее пытались заинтересовать астрономией, забавляли всех.
Весело было кормить животных, наблюдать, как они растут, и учить их разным проделкам; приходилось ухаживать за цветами на клумбах; между Элизабет с ее левкоями и Сесили с ее нарциссами развернулось шутливое соперничество; доставляло удовольствие пробовать новые блюда. Айли привозила новейшие кулинарные рецепты, показывала, как подают павлинов при дворе, как готовят сладкие булочки и марципаны по-королевски. В часы досуга работали над большим гобеленом, собирали на окрестных полях травы. Мерси готовила из них лекарства, Айли приправляла ими блюда.
Мерси вышла замуж за доктора Клемента, но продолжала жить в Челси, деля время между домом и больницей. Томас отдал им в виде свадебного подарка старый дом в Баклерсбери, и женщины трудились над гобеленом для нового дома Мерси; но она жила эти два счастливых года вместе со всеми. Когда она переедет, Маргарет станет проводить больше времени в больнице.
Каждый вечер семья собиралась в часовне на молитву. Библию перед едой читала всегда Мерси. Все обсуждали прочитанное, возникали оживленные споры.
Семейство за эти годы еще увеличилось.
В него влился Генри Патенсон, бедняк, нуждавшийся в помощи. Он был не лишен остроумия и, не зная, какие обязанности возложат на него в доме, вызвался быть шутом сэра Томаса Мора, поскольку всем великим людям, трудящимся в обществе умных, для развлечения в часы досуга нужны дураки.
Таким образом Генри Патенсон стал домочадцем.
В доме появилась Анна Кресейкр, невеста Джека. Бедняжка очень боялась. Жизнь среди образованных людей пугала ее; но, с радостью узнав, что Джек в семье неуч, она стала видеть в нем защитника. Джек сам зачастую неуютно чувствовал себя среди ученых, понимал свою невесту и был способен подбодрить. В результате Анна Кресейкр обнаружила, что хотя семья жениха и путает ее, самого его она не боится.
Более того, леди Мор приняла ее тепло – поскольку она была очень богатой девушкой, но, несмотря на богатство, ей приходилось учиться вести хозяйство и распоряжаться домашними делами по очереди с будущими золовками.
Третьим был художник из Базеля – молодой человек, полный энтузиазма и замыслов, приехавший в Англию на поиски счастья.
Эразм (Томас навещал его, бывая в Европе, и постоянно с ним переписывался) обнаружил этого человека и написал Томасу с просьбой принять его в своем доме. «Зовут его, – писал он, – Ганс Гольбейн, на мой взгляд, он весьма искусен в своем деле. Хочет поехать в Англию, чтобы заработать там денег. Прошу тебя, помоги ему всем, что в твоих силах». На такую просьбу Томас не мог не откликнуться.
Он поселил молодого человека у себя, таким образом, счастливый семейный круг еще увеличился. Сидя за столом, Ганс набрасывал портреты членов семьи, когда позволяло освещение, слушал их разговоры, учился говорить по-английски, радовался тому, что может уловить выражения их лиц и передать в рисунке с любовной тщательностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85