«Какой он неотесанный! – подумал Георг Август. – Кто бы поверил, что это курфюрст? Когда я займу его место, я буду совершенно другим».
– Тебе пора жениться, – начал Георг Людвиг. – Поразмысли о принцессе Ансбахской. Можешь поехать и посмотреть на нее. Если то, что ты увидишь, тебе понравится, мы сделаем ей предложение.
«Будто это лошадь, которую они собираются купить, – усмехнулся про себя Георг Август. – Интересно, что думает Платен об этом неотесанном мужлане? И что здесь делает элегантный барон фон Элц?»
Но перспектива поехать в Ансбах и посмотреть на Каролину Георгу Августу понравилась. В частности, потому, что он мог сам решить, жениться на ней или нет. Это льстило его тщеславию, которое с тех пор, как он понял, что ростом не выйдет, переросло все остальные достоинства.
– Ты будешь выдавать себя за дворянина, путешествующего ради собственного удовольствия, – продолжал Георг Людвиг. – В Ансбах заедешь с письмом от Платена. Проследите за этим, Платен.
– Да, Ваше Высочество.
– С собой возьмешь фон Элца. Ты представишься как его друг, фон Элца будешь называть Стедингом. Ни в коем случае не позволяй узнать, кто ты. Если проговоришься, король Пруссии все сделает по-своему. Он услышит о наших планах, наберет принцессу в Берлин и насильно выдаст замуж за эрцгерцога Карла. Никто не должен знать. Ты слышишь меня? В особенности женщины. Сейчас иди и приготовься. Выезжаете завтра. Если ты решишь жениться на ней, запомни, откладывая дело, ты теряешь ее. Поползут слухи. Запомни это.
Георг Людвиг отпустил их, и они пошли готовиться к путешествию.
Георг Август очень разволновался, но ему и в голову не пришло рассказать сестре о том, куда он едет.
* * *
Каролина проводила в Ансбахе печальнейшие месяцы своей жизни. Каждое утро, просыпаясь, она думала: «София Шарлотта мертва. Я никогда больше не увижу ее».
Она закрывалась у себя в спальне, в которой жила еще в детстве, и по нескольку дней никого не видела. Она плакала с утра до вечера, пока не ослабевала от слез. И тогда говорила себе, что София Шарлотта побранила бы ее за такое поведение, напомнила бы ей, что она не должна сдаваться перед горем. Надо быть мужественной, как ее учила эта прекрасная женщина.
«Мне больше не для чего жить, – размышляла Каролина. – Как я могла представить хоть на мгновение, что оставлю ее и уеду в Испанию? Теперь я наказана за то, что поддалась искушению, прельстилась блеском короны».
Если бы можно было вернуться в ушедшие дни, Каролина заверила бы Софию Шарлотту, что никогда, никогда не покинет ее.
Слуги пытались рассеять меланхолию принцессы. Не хочет ли она посмотреть платье, которое для нее сшили? Швея спрашивала, какая вставка ей больше нравится – вышитая или из гладкого бархата? Но Каролину туалеты не интересовали. Не хочется ли принцессе немного повышивать? Это так успокаивает! Но Каролине никогда не нравилось рукоделие. Иногда женщины рассказывали ей забавные истории о людях при дворе ее брата или при других дворах. Но скандалы не вызывали у нее любопытства.
С Софией Шарлоттой они разговаривали о религии, философии, истории, искусстве, литературе. С кем теперь она будет говорить на эти темы?
«Ничего… мне ничего в жизни не осталось», – твердила себе Каролина.
Брат с необычным пониманием относился к ее состоянию. И она была благодарна ему. Какое счастье, что он стал маркграфом и мог предложить ей приют в их старом доме! Он приходил к ней, и они вспоминали детские годы, когда Каролина еще не знала Софию Шарлотту. Эти разговоры немного утешали ее. София Шарлотта воспитала в Каролине хороший вкус, и она тонко чувствовала архитектуру, поэтому здесь, в древнем дворце маркграфов, богато украшенном и помпезном, она была менее несчастна, чем где-нибудь в другом месте. Ей нравилось гулять по галерее и разглядывать портреты Гогенцоллернов, своих предков, нравилось размышлять об их жизни. Была ли им знакома такая печаль? Как они переживали свои утраты? Другой такой, как София Шарлотта, уже не будет…
Вильгельм Фридрих, стараясь вывести сестру из меланхолии, сказал, что ей надо принять решение о замужестве. Он считал, что, сделав это, она начнет строить новую жизнь.
– Я не выйду замуж за эрцгерцога, – ответила Каролина. – По-моему, София Шарлотта не хотела этого.
Молодой маркграф считал, что задето его самолюбие: с ним не посоветовались насчет брака Каролины. Все-таки он глава семьи, хотя и младше сестры. Поэтому втайне он с удовольствием воспринял ее решение. Австрийцам следовало посоветоваться с ним. Он был очень молод и совсем недавно унаследовал титул. И к нему так долго относились, как к незначительной персоне, что теперь он считал необходимым постоянно напоминать людям, что его положение изменилось.
– По-моему, ты приняла правильное решение, – сказал он сестре.
– И у тебя нет сомнений?
– Я уверен, что тебе не надо становиться католичкой.
– Ты прав. Я никогда не поменяла бы веру. Я не могу точно определить мои религиозные взгляды. И София Шарлотта тоже не могла. Она всегда говорила, что к религиозным вопросам мы должны подходить непредвзято.
– Если так, то в Испании ты чувствовала бы себя несчастной.
– Сейчас же напишу Лейбницу. Он посоветует, как лучше закончить это дело. Он сделает набросок письма, которое я должна написать. Я знаю, он поддержит меня в моем решении.
И Каролина быстро пошла в свои апартаменты. Брат был прав: когда она приняла решение, настроение у нее чуть-чуть улучшилось.
* * *
Лейбниц жил в Ганновере и принадлежал к свите курфюрстины Софии.
Он прочел ей письмо Каролины, в котором она просила его сделать набросок письма с отказом эрцгерцогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132