Но с тех пор прошло много времени, и Ник-Н
икыч лишь изредка отстреливался в тире, пытался сохранить форму неплохо
го когда-то пистолетчика, выпуская пару раз в месяц по пять-семь магазино
в из полюбившейся ему девятимиллиметровой «Ламы-Омни».
Странное недоверие и подозрительность словно пропитали воздух вокруг
куратора, и ему подчас казалось, что просто нечем дышать. И эти «близнецы»
, и оружие в кармане, и конспиративные приемы Ц все это было опасной, но, в с
ущности, не слишком нужной игрой. По крайней мере, как вдруг показалось Ни
колаю Николаевичу, Ц для него лично. Но Синдикат, дававший практически б
езграничную власть, отбирал у своих членов самое главное Ц свободу. Сво
боду волеизъявления, свободу чувств, ибо любые сильные привязанности ка
рались немедленно и жестоко. За исключением, пожалуй, извращенной привяз
анности друг к другу «близнецов» да еще их собачьей привязанности к хозя
ину.
Николай Николаевич осторожно поддернул штаны, поправил рукоятку писто
лета, давившую на располневший живот. «Скорее даже брюшко», Ц грустно по
думал куратор, вспомнив бравую десантную молодость. Если бы не влетевший
на учениях в купол его парашюта салага-первогодок, следствием чего были
многочисленные переломы и разрыв селезенки, повлекшие за собой списани
е из войск по инвалидности, может быть, и не знал бы Николай Николаевич ни
о каком Синдикате, был бы сейчас в больших чинах.
Куратор зло сплюнул Ц чего уж сейчас-то сопли разводить: «был бы, не был б
ы». Сейчас нужно думать о том, что будет, а остальное Ц ботва в бороде. Прих
рамывая, но бодро взбежал по пяти ступеням на крыльцо точечной девятиэта
жки, набрал код на укрепленной двери парадной, вошел в холл. «Близнецы» ск
ользнули следом. Нога Николая Николаевича опять разнылась, но лифтом он
пользоваться не стал и тяжело поднялся на пятый этаж. Открыл дверь кварт
иры своим ключом. Не оглянувшись на своих телохранителей, прошел в гости
ную.
Борова еще не было, и Ник-Никыч устроился в самом удобном кресле, вытянув
ноги и откинувшись на спинку. Повинуясь его красноречивому жесту, один и
з «близнецов» сунулся в бар, вытащил початую бутылку «Тичерз», налил в тя
желый квадратный стакан толстого стекла и подал куратору. Вопросительн
о поглядел на него Ц не принести ли лед, но Николай Николаевич отрицател
ьно помотал головой и пригубил виски.
К тому моменту, когда в прихожей лязгнул в массивном замке ключ и «близне
цы» настороженно приподнялись, Николай Николаевич ополовинил уже втор
ой стакан. Боров вошел в комнату, поглядел на стакан в руках Ник-Никыча и с
неудовольствием крякнул.
Ц Не слишком ли рано вы начинаете? Ц язвительно спросил он.
Куратор равнодушно пожал плечами. Его снова неприятно кольнуло то, что н
а встречу Боров в который уже раз пришел без охраны. Что-то во всем этом бы
ло неправильное. Но что?
Однако Боров сел напротив Николая Николаевича, плеснул в стакан, услужли
во поданный одним из «близнецов», изрядную порцию виски. Дружелюбно улыб
нулся куратору.
Ц Вы по-прежнему считаете, что предателя нужно оставить в покое? Ц благ
одушно спросил Боров, слегка наклонившись вперед и тяжело взглянув в гла
за куратора.
Тот снова равнодушно пожал плечами. Его вдруг охватили вялость и апатия.
Бешеная гонка за ускользающей тенью шаткого равновесия практически за
кончена Ц равновесие, кажется, нарушено полностью и шансов восстановит
ь его больше не представится.
Ц Да, Ц устало ответил он, Ц но вы меня, разумеется, не послушаете. И загу
бите все.
Ц А вы не разделяете мое особое мнение? Ц иезуитским полушепотом произ
нес Боров. Ц То, которое я высказал на Совете Глав.
Ц Глупо, Ц невыразительно ответил Ник-Никыч, но внутренне подобрался.
Ц Если бы я действительно помогал Крысолову обезглавить Синдикат, то, с
корее всего, начал бы с того, что ликвидировал его руками вас и Верховного
, тем самым обезопасив себя. Но ведь вам же не понять, что он хочет только од
ного Ц покоя, и ему наплевать на мышиную возню Синдиката.
Ц И все-таки, если отбросить лирику и пасторальность, Ц где сейчас Крыс
олов?
Ц Господи, Ц вздохнул Николай Николаевич, Ц какие вы болваны! С чего вы
взяли, что он отчитывается мне? И почему вы так уверены, что я сказал бы вам
о том, где он, даже если бы знал?
Боров улыбнулся еще шире, словно услышал желаемое, и сунул руку по а пиджа
к, где куратор еще раньше заметил под складками ткани выпуклость кобуры
скрытого ношения.
Ц Придется вам, видимо, пройти курс лечения, Ц пробормотал глава филиал
а, ухватившись за рукоять пистолета.
Николай Николаевич знал, что это означает: все сотрудники Синдиката Ц з
а исключением аномалов, и так обладавших высокой сопротивляемостью к на
ркотикам, Ц имели нечувствительность к препаратам, в простонародии име
нуемым «эликсиром правды». За исключением одного, изготовленного лет дв
адцать назад, препарата на основе вытяжки из гипофиза аномалов. Правда, п
осле введения препарата в кровь обычного человека испытуемый жил от пят
и до семи часов и умирал в страшных мучениях. Применялся препарат всего д
ва или три раза, и в каждом случае финалом допроса с этим «эликсиром» была
мучительная смерть.
Пиджак Николая Николаевича был расстегнут, и пистолет он выхватил быстр
ее Борова. Щелкнул предохранителем, буквально уперев ствол в жирный подб
ородок главы.
Ц Сейчас мы уйдем, Ц негромко и напористо произнес куратор, поднимаясь
из кресла. Ц Мы уедем подальше, и ты не станешь нас искать Ц иначе мы верн
емся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136