— ЗАПРЕЩЕНО! Слышишь? — Слышать-то слышит, но вот понимает ли? Туземец пожал плечами и вопросительно улыбнулся — естественно, вызвав праведный гнев служаки.— Пошел вон! Получишь плетей! Тебя занесут в список! За решетку! Получишь срок!— Срок, Высокочтимый? — выдохнул туземец.— Срок, моча!Последний нелестный эпитет относился к светло-золотистому оттенку кожи авескийца, но невежество туземца не позволило ему оценить оскорбления. Снова беспомощно передернув плечами, тот продолжил свое восхождение по лестнице, отчего капрал немедленно рассвирепел.— СТОЙ! — командный рев остался без ответа. Капрал взревел снова, уже на другой ноте, и вокруг наглого пришельца сомкнулись люди в полковой форме.— Вышвырните отсюда ЭТО! — распорядился капрал.— Высокочтимый! Уважаемый Высокочтимый! — трепетные взмахи ладоней авескийца выражали отчаяние. — Нижайший взывает к слуху царственного Протектора…— Это еще что?— Великолепнейшего протектора во Трунира… Если мне будет позволено предстать перед ним…— Чертова медяшка!— Пусть Высокочтимый соизволит простить своего слугу. Ничтожный молит о мгновении — всего одном мимолетном кратчайшем миге внимания протектора во Трунира.— Слушай, моча, — заметил капрал. — Время протектора дорого стоит. Слишком дорого, чтоб тратить его на свиной помет вроде тебя. Давай уволакивай свою желтую задницу, покуда еще стоишь на ногах.— Умоляю вас, Высокочтимый — на коленях, если такова ваша воля — у меня послание… ужасно важное!— Ужасно будет тебе, если врешь. Что за послание? От кого? Дай-ка посмотреть…— Но оно только для великолепнейшего!— Давай сюда. Если дело того стоит, я его передам.— Нет, нет, Высокочтимый, мне строжайше приказано…— Обыскать, — приказал капрал, и двое солдат немедленно схватили пришельца.— Ах, пощадите, избавьте от позора. Я из Отступающих, не оскверняйте мою касту. — Жалобная певучая мольба разнеслась в гулком зале. У подножия лестницы собралась кучка любопытствующих солдат.— Посмотрите в этой тряпке, которую он таскает поперек живота, — посоветовал капрал. — Они там все прячут.— Господа… Высокочтимые… вы несправедливы ко мне…— пленник яростно извивался.— Да он скользкий как угорь! — один из солдат умоляюще покосился на капрала. — Разрешите, я ему врежу?— Не стоит обдирать кулаки. Просто сорвите с него все тряпье и выкиньте на улицу. В следующий раз будет послушней. А потом обыщите одежку.— Есть, сэр.— Нет! Смилуйтесь, господа, смилуйтесь! — туземец отчаянно забился в руках солдат. — Всеми богами, самим Истоком и Пределом клянусь…В чем он собирался поклясться, так и осталось неизвестным, потому что прозвучал новый властный голос:Что здесь за карнавал? Капрал, объяснитесь!И солдаты, и пленник подняли глаза. Несколькими ступенями выше стоял плотный коренастый мужчина, одетый в штатское. Безупречность его одеяния граничила со щегольством: легкий светлый сюртук вонарского покроя, клетчатые узкие брюки, напущенные на блистающие сапоги, модный жилет красновато-коричневого оттенка с муаровым узором, широкий шелковый галстук цвета слоновой кости и, как завершение наряда, трость с золотым набалдашником в толстых пальцах с наманикюренными ногтями.Уголки крахмального воротничка торчали прямо и остро, как клинки смертоносного орудия. В крестьянскую простоту круглого толстогубого лица мужчины никак не вписывались холеные рыжеватые усики и острая бородка с бакенбардами. От его волос и одежды расходились волны одуряющего запаха духов.— Господин второй секретарь Шивокс! — капрал щелкнул каблуками, выражая в приветствии все почтение, какое простой служака из Второго Кандерулезского должен оказывать чиновнику управления гражданскими делами Авескии и правой руке самого протектора.— Итак?— Незаконное вторжение, сэр! Моча эта… прошу прощения, сэр, вот этот желтый… то есть этот туземец так и лезет по лестнице, спокойный, как шербет в стакане, словно так и надо, да еще заявляет, что ему надо повидать протектора!— И что дальше?— Заявил, что у него послание. И никому не хочет его показать…— Кроме великолепнейшего, — вмешался обвиняемый. Вонарцы не услышали его.— Так что, — продолжал капрал, — я, естественно, приказал его обыскать.— Естественно. А потом?— Потом? — капрал явно недоумевал. — Выкинуть его вон, разумеется.— Понятно… — Второй секретарь Шивокс поразмыслил пару секунд, прежде чем сдержанно поинтересоваться: — Не допросив?Капрал, чувствуя под ногами зыбкую почву, предпочел промолчать.— Улицы полны кровожадных дикарей, — все тем же задумчивым тоном продолжал Шивокс. — Им и в лучшие времена нельзя доверять, а теперь тем более. Не приходило ли вам в голову, капрал, что вторжение этого туземца в таких обстоятельствах несколько подозрительно?— Шпион, сэр?— Едва ли. Шпион не стал бы поднимать шум на всю резиденцию. Скорее диверсант.— Подосланный убийца, сэр?— Вполне вероятно. В этом случае хотелось бы узнать имена его сообщников.— Если у него есть сообщники, сэр.— О, не сомневайтесь в этом. Вас не удивило, капрал, каким образом он проник в здание?— Запудрил мозги страже у ворот. Я этим болванам кишки повымотаю, сэр!— Возможно, они не виноваты, — возразил Шивокс. — Желтолицый мог предъявить им фальшивый пропуск. Обыск покажет.— Несомненно, сэр!— И где бы он мог получить поддельные бумаги, не будь у него сообщников?— Вы думаете, заговор, сэр?— Возможно.— Желтые не годятся для заговоров. У них на то мозгов не хватит, — объявил капрал.— И тут вы заблуждаетесь. Правда, авескийцы — варвары, и в моральном отношении недоразвиты, но коварство у них в крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122