Ты пообещал, что не уедешь в Шамони, пока мы не разберемся в наших проблемах.
– Это твои проблемы, а не мои.
– Наши.
– Осмелюсь не согласиться. Если в нашей семейной жизни и возникли сложности, то создала их ты. Больше года уже ты накликаешь беды и настаиваешь, что у нас якобы то не так, это не так. К тому же, именно ты, а не я, покинула… супружеское ложе. Ты и только ты ответственна за сложившуюся неприятную ситуацию. – Он улыбнулся уголком рта, внимательно глядя на нее. – Из-за тебя у нас неполноценный брак, но тем не менее я готов мириться с существующим положением.
– У нас вообще нет никакого брака.
Он невесело засмеялся:
– У нас двое детей, и я намерен ради них жить с тобой под одной крышей. Им нужны мы оба. Кстати, о крыше. Когда я вернусь из Шамони, мы все переберемся назад в Лонг Медоу. Там мой дом, и мои дети должны расти там.
Пола в ужасе уставилась на него:
– Ты же отлично знаешь, что бабушка хотела…
– Здесь не твой дом, – прервал он ее. – Он принадлежит твоей матери.
– Тебе прекрасно известно, что мои родители живут в Лондоне, чтобы папа мог ходить в контору каждый день.
– Это их проблемы.
– Бабушка не хотела, чтобы Пеннистоун-ройял стоял по полгода необитаемым. Всегда подразумевалось, что я стану проводить здесь много времени, а мои родители – по возможности приезжать сюда на выходные, а также на лето и на праздники.
– Я твердо намерен вернуться в Лонг Медоу. Вместе с детьми, – быстро добавил он. – Буду очень рад, если и ты к нам присоединишься. Конечно, я не могу тебя заставить… – Он замолчал, пожал плечами. – Решай сама.
Пола смотрела на него, прикусив нижнюю губу.
– Джим, я хочу развестись с тобой.
– А я – нет, – холодно ответил он. – Я никогда не соглашусь на развод. Никогда. Более того, тебе следует знать, что если ты решишься на такой шаг, я стану бороться за Лорна и Тессу. Мои дети должны жить со мной.
– Детям нужна мать, – начала она, покачав головой, – тебе ли этого не знать. Естественно, ты сможешь их видеть, когда угодно. Я никогда не стану прятать их от тебя. Навещай их в любое время, и я позволю тебе забирать их с собой тоже.
Джим злобно улыбнулся.
– Ты восхитительна. Знаешь, я никогда не видел такой уникальной в своем эгоизме женщины. Тебе нужно абсолютно все, верно? Свободу делать, что угодно, жить там, где тебе нравится, да еще и иметь детей под боком. – Его глаза стали ледяными. – Может, ты хочешь отнять у меня еще и работу?
Пола резко вдохнула воздух.
– Как ты мог такое подумать? Конечно же, нет! Перед смертью бабушка продлила твой контракт, и твоя работа останется у тебя навсегда. К тому же, у тебя есть акции новой компании.
– Ах, да, – протянул он задумчиво. – Новая компания. Мне весьма понравился Торонто… симпатичный город. Возможно, я переберусь туда на несколько лет. В декабре у меня мелькнула такая мысль. Я с удовольствием возглавил бы газету «Торонто Сентинел». Естественно, детей я возьму с собой.
– Нет! – воскликнула она, побелев от гнева и отчаяния.
– Да, – подтвердил or – Но все зависит от тебя, Пола. Если ты станешь настаивать на своей глупой идее насчет развода, если ты разобьешь мою семью, я поселюсь в Торонто, и я твердо намерен жить там вместе с моими детьми.
– Они не только твои, но и мои.
– Верно. А ты – моя жена – Тут он смягчил тон и посмотрел на нее более теплым взглядом. – Мы – семья, Пола. Ты нужна нам – детям, мне. – Он взял ее за руку. – Почему бы тебе не перестать заниматься ерундой? Оставь свои глупые и ни на чем не основанные претензии ко мне и постарайся спасти наш брак. Я, со своей стороны, готов приложить все усилия! – Он крепче сжал ее пальцы, наклонился поближе и добавил воркующим голосом. – И не надо ничего откладывать на потом, дорогая. Давай поднимемся наверх и займемся любовью. Я докажу тебе, что все то непонимание, о котором ты бесконечно твердишь, существует только в твоем воображении. Возвращайся в мою постель, в мои объятия.
Она не осмелилась сказать ни слова в ответ. Воцарилась долгая, неловкая тишина. Наконец Джим пробормотал:
– Ну, хорошо, значит, не сегодня. Жаль. Послушай: поскольку я уезжаю в Шамони, а ты собралась в Нью-Йорк, давай до конца месяца каждый из нас, пока мы в разлуке, определится для себя. А потом, когда через несколько недель мы вернемся домой, то начнем все сначала. Переедем в Лонг Медоу и заживем по-новому, построим лучшую, чем прежде, семью.
– Между нами все умерло, Джим, и, следовательно, строить уже нечего, – грустно прошептала она.
Он выпустил ее руку и уставился в огонь. После небольшого молчания он заметил:
– Психологи называют это: «Мания повторной жизни».
Пола нахмурилась, потеряв нить разговора.
– Не поняла.
– Таким термином называется манера поведения некоторых людей – потомок воспроизводит жизнь кого-нибудь из своих родителей или более далеких предков, повторяет их жизнь со всеми ошибками, словно кто-то ведет его по пройденной ими тропе.
Пола уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова. Однако дар речи быстро вернулся к ней.
– Ты хочешь сказать, что я повторяю жизнь моей бабушки?
– Абсолютно верно.
– Ты глубоко заблуждаешься! – вскричала Пола. – Я – личность сама по себе. И я живу своей собственной жизнью.
– Думай, как знаешь, но дело обстоит именно так. Ты подсознательно повторяешь все поступки Эммы Харт, причем с абсолютной точностью. Ты работаешь до седьмого пота, все свое время посвящаешь своему чертовому бизнесу, мечешься туда-сюда по свету, заключаешь сделки, манкируя своими обязанностями жены и матери. Ты заставляешь всех плясать под твою дудку и, подобно ей, ты эмоционально неуравновешенна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151