Мистер Маккензи доставил мисс Элайну, она чуть южнее от нас.– Прекрасно! Спасибо, Дигби.Дигби удалился. Джулиан повернулся к Джерому:– Значит, Йен отправил ее сюда?– Война продолжается. Как я понимаю, он доверяет тебе переправить ее в Сент-Августин… удерживаемый союзными войсками.– Да, конечно…– Райза будет рада ее увидеть.– Райза… Мисс Мэджи. Джером, я пошлю своих людей встретить ее отца ниже по реке, так, чтобы она не узнала, где мы находимся. Подумать только – и Райза, и Элайна обе здесь! Йен ведь собирался жениться на Райзе. Она могла бы сейчас носить фамилию Маккензи, если бы… Ну в общем, ты знаешь. Если бы все обернулось по-другому.– Если бы все обернулось по-другому… Извини, мне надо идти. Пойду подготовлю свою даму.
Наступило утро, однако Райза еще спала. Джеремия заверил Джерома, что ее не беспокоили.Бесконечно долгое мгновение он стоял у двери своей каюты, глядя на нее. Она спала на спине, наполовину раскрывшись. Руки грациозно лежали поверх одеяла. Длинные темные волосы, прекрасного соболиного цвета, рассыпались по сторонам, укутывая ее словно покрывалом, на фоне которого еще ярче выделялись ресницы и мраморная кожа. Джером внимательно рассматривал ее полураскрытые губы. Какой прекрасный рот! Губы полные, идеально очерчены. Во сне ее лицо кажется ангельским. И сложена прекрасно. Длинная шея, изящные руки, грудь… пышная… соблазнительная.И она больше не его пленница. Она дочь генерала-янки. Он лишил невинности генеральскую дочь. Южане так гордятся своей честью, своими принципами. И он всегда считал, что у него есть и достоинство, и честь. Речь не о хваленых принципах южан. Просто он всегда хорошо знал, что можно делать, а что нет, что правильно, а что плохо. Лишить невинности чью бы то ни было дочь…Но ведь она могла сказать «нет». Он давал ей такую возможность…У него стучало в висках. Все тело горело.Она медленно раскрыла глаза. Темные густые ресницы раздвинулись, открыв яркую морскую синеву.Она моргнула, зажмурилась. Увидела его. Поняла, что наступило утро.– Мы на месте?– Да. Ты почти на свободе.Не отводя от нее глаз, он подошел к койке. Увидел, как на шее у нее забилась голубая жилка. Глаза ее расширились. Она натянула на себя простыню.– Ты становишься скромницей?– Но ведь уже светло. И мы на месте…Густые ресницы опустились, отбросив тень на щеки, вспыхнувшие огнем. Джером провел пальцами по ее лицу.– Уже светло… – повторил он. – Ночная капитуляция позади.Неожиданно она улыбнулась и покачала головой. Ему показалось, что в ее глазах блеснули слезы.– Я никогда не капитулирую перед мятежниками, капитан.– М-м… – пробормотал он, не спуская с нее глаз. – Тогда почему ты это допустила?– А ты?– Не думаю, чтобы я что-то допустил…– Почему ты… занимался со мной любовью?– Я ничего не мог с собой поделать.– О… вот как? Хороший ответ.– А как насчет твоего отца?– Я не собираюсь ничего ему рассказывать.– Ну конечно, как ты можешь рассказать ему о том, что отдалась врагу.– Я ни разу не отступала перед мятежниками.– И все-таки ты не хочешь, чтобы отец узнал…– Боже правый, конечно, нет! Ни отец, ни…– Ни отец, ни кто-либо другой.Она снова опустила свои длинные густые ресницы.– Нет, все не так. – Она помолчала. – Пойми, ты мятежник. Занимаешься доставкой грузов южанам. Мой отец – генерал северян. Идет война, как все мне постоянно повторяют. Мой отец и так наверняка охотится за тобой. Ты же враг.– Райза, я не боюсь твоего отца.– А надо бы.– А может, это твоему отцу надо бояться меня.– Слава Богу, он сражается на суше, ты – на море. Боюсь, он разъярен и поднимет на ноги всех своих друзей, чтобы поймать тебя.– В таком случае мне их жаль, потому что многие из них погибнут. Я хорошо знаю свое дело. Я не люблю убивать, но когда корабли сталкиваются в море, это всегда сопровождается кровопролитием.– Вот об этом я и говорю, сэр. Вы враг.Он кивнул, пытаясь понять, почему опять появилось это ощущение… как будто внутри все сжалось в тугой узел. Все, что она говорит, – правда, каждое ее слово. Конечно, она не хочет, чтобы кто-нибудь узнал об их отношениях.– Ты сказал, что собираешься отпустить меня, – тихо напомнила Райза.– Да. – Он погладил ее волосы. – Но меня мучит любопытство. Я действительно твой враг. В этом нет сомнений. Так почему же ты позволила, чтобы это произошло?– Ты… не оставил мне выбора.– Насколько я помню, это не так. Может, ты пыталась представить себе, как это могло бы быть?– Не понимаю. Что ты хочешь сказать?– А я думаю, понимаешь. Ты любила Йена. Еще до того, как мы познакомились, ты приняла меня за Йена и кинулась в мои объятия. Если бы я действительно был Йеном, сейчас все было бы совсем по-другому. Ты стремилась бы выйти за меня замуж, а не бежать от меня.Он чувствовал, как в нем поднимаются ярость, отчаяние, муки страсти… Ее тоже охватил гнев.– Йен женат, и ты это прекрасно знаешь! Но у него по крайней мере хватило здравого смысла понять, что вы, мятежники, пытаетесь разрушить страну, которая должна стать великим государством. Он-то не враг.– Доблестный Йен! Ну что ж, мой храбрый кузен сделал свой выбор, так же как и я. Я коварный враг, и от этого никуда не уйдешь. И поэтому я… требую… требую капитуляции, прежде чем я позволю тебе уйти.– Не понимаю…– Прекрасно понимаешь. Сдавайся. Не дай мне усомниться в том, что ты делаешь это по доброй воле.Он наклонился, глядя ей прямо в глаза.Райза смотрела ему в глаза, качая головой:– Это не капитуляция. Я никогда не капитулирую. Глаза ее блестели. Неожиданно она вскрикнула, кинулась ему на шею, вся дрожа. Он крепко прижал ее к себе, потом отбросил одеяло, опустился на нее. Жадно впился в ее губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115