Он заваривал кровяной чай и вливал эту густую теплую жидкость им в горло, втирал горячий тюлений жир в их лбы, молился за их души — он делал все, чтобы не дать им уйти, но безуспешно. Медленное зло в конце концов отняло жизнь и у них. Данло помолился, поплакал и вышел из пещеры, чтобы нарвать огнецветов им на могилу. Но он так обессилел, что свалился в сугроб и тут же уснул. Трехпалый Соли нашел его там чуть позже, занесенного свежим снегом.
— Данло, — сказал он, стряхивая сверкающий сореш с парки мальчика, — во лания-ти? Что с тобой?
— Я просто уснул, отец, — сказал Данло. — Ми тулу лос ва-моращу. Я очень устал. — Он протер глаза заснеженными рукавицами. Данло в свои тринадцать лет был выше, тоньше, изящнее всех своих соплеменников и, по правде сказать, совсем не походил на алалоя. Длинный нос и дерзкие скулы он взял у отца, а глаза у матери. Темно-синие, как жидкие сапфиры, они сияли даже теперь, когда он так устал. Почти в каждом городе Цивилизованных Миров его сочли бы красавцем, но Данло еще не доводилось видеть ни одного хомо сапиенс, а о себе он думал, что он не такой, как его собратья. Не то чтобы урод, просто не такой — как талло, подброшенная в ястребиное гнездо.
— Ты не должен спать в снегу, — сказал Соли, кряжистый и мускулистый, как большинство алалойских мужчин. Он тоже устал до предела. Его плечи ссутулились и взгляд стал отрешенным, но видно было, что он очень встревожен. — Только собаки спят в сугробе.
— Я хотел только нарвать цветов, отец. Не знаю, что такое со мной случилось.
— Ты мог бы уснуть надолго и больше не проснуться.
Соли поднял его на ноги. Они стояли около входа в пещеру.
В тридцати футах от них ездовые собаки двенадцати девакийских семей, привязанные к своим кольям, натягивали поводки и скулили, прося, чтобы им дали поесть. Данло уже не помнил, когда кормил их в последний раз. День близился к вечеру, и солнце на небе стояло низко. Холодный голубой воздух был чист, как силка — новый лед. Данло посмотрел на занесенную снегом долину. Лес уже заволокло зеленовато-серым сумраком — завтра можно будет поохотиться на шегшея, но сегодня собакам придется поголодать.
— Хайдар и Чандра ушли, — сказал Данло.
— Да. Они были последними.
— Хайдар и Чандра. — Данло вытер со лба талый снег и помолился за души своих приемных родителей: — Хайдар эт Чанд-ра, ми ал аш ар и я ля шанти деваки…
— Шанти, шанти, — заверил Соли, почесав нос трехпалой рукой.
— Сания и Магира тоже ушли.
— Шанти.
— Ириша, Юкио и Джемму — все алашару.
— Шанти.
— И Рафаэль, и Чокло, и Аневай, и Ментина — все они отправились в великий путь.
— Да. Шанти.
— Все умерли.
— Да.
— Еще десять дней назад они были живы и цвели, даже старая Анала, а теперь…
— Не говори об этом. Слова только слова — от них нет пользы.
Данло снял рукавицы и надавил на глаза — горячая влага обожгла его холодные пальцы.
— Как же я устал. Благословенные деваки — целое племя, отец. Как это возможно?
Соли, не отвечая, обернулся лицом к северу.
Данло обратил взгляд вверх, на заостренную вершину Квейткеля. Огромная гора, сверкающий бог, одетый гранитом и льдом, смотрела на них сверху. Четыре тысячи лет назад первые деваки назвали этот остров в честь горы, стоящей посередине.
Многие поколения предков Данло были похоронены здесь. Налетевший ветер закрутил волосы вокруг его головы, и он прикрыл глаза. От ветра пахло льдом, сосновой хвоей, солью и смертью.
— Квейткель, шанти, — прошептал Данло. Скоро ему придется похоронить свой народ на кладбище выше пещеры, и после этого на Квейткеле больше не будут хоронить деваки.
— Нас постигло несчастье, — сказал Соли, потирая свои широкие брови. — Да, несчастье.
— Я думаю, это была шайда. Шайда, когда столько людей умирает слишком скоро, да?
— Нет, это просто несчастье.
Данло убрал со лба волосы, хлещущие по глазам, — густые и черные, с рыжими нитями.
— В тех историях, что рассказывал Хайдар при горючих камнях, ни разу не говорилось, чтобы все племя уходило вот так, сразу. Я никогда не думал, что такое возможно. Никогда не думал. Откуда она пришла к нам, эта шайда? Что случилось с миром, если люди могут так умирать?"Шайда — крик мира, потерявшего душу". Почему мир кричит от шайды, отец?
Соли обнял его за плечи, погладил по голове, и Данло заплакал, зарывшись лицом в его холодные меха. Он плакал, пока внезапная мысль не отрезвила его. Ему было всего тринадцать лет, но у деваки тринадцатилетний мальчик — почти мужчина.
Он посмотрел на Соли, в чьих льдисто-голубых глазах тоже стояли слезы.
— Почему мы, Соли? Почему медленное зло не поразило и нас тоже?
Соли потупился.
— Просто удача. Воля случая.
Жалость и боль в голосе Соли поставили Данло на грань отчаяния. Соли тоже приготовился к смерти — это и ребенку было ясно. Безумие и смерть стояли в его глазах, в его изможденном, сером лице. Ветер, дующий от леса над обледенелыми валунами, веял смертельным холодом, и Данло казалось, что сам он тоже умирает. Но он не мог позволить себе умереть, потому что слишком любил жизнь. Разве не шайда — умереть слишком рано? Разве шайда, которую он видел, не превысила меру его сил? Он подышал на замерзшие багровые пальцы и снова натянул рукавицы. Да, он должен жить, потому что ему еще не пора уходить, потому что он молод и полон жизни, потому что в этот самый миг он понял, что должен постичь тайну шайды.
Он посмотрел на пещеру, на черный проем в горе, где лежали его собратья.
— Странно, что медленное зло меня не тронуло, да? Может быть, оно испугалось моей дикости. Хайдар всегда говорил, что я дикий и шальной, потому что хочу запрячь нарты и поехать на восход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245