Как это могло случится?
— Не знаю. Но если загорелся и переходный отсек, значит температура в самой «Звезде» просто ужасная. Надо отключить все соединения и поставить какие-нибудь заглушки, иначе пламя перекинется и на нас.
Бортинжинер Гилмор Меллвил быстро перевел модуль на автономное снабжение электричеством, свет перестал мигать, теперь энергия поступала только от собственных солнечных батарей. С разъемами они справились быстро, и потом все собрались около люка, с ужасом наблюдая как откуда-то из прогорающих электрических разъемов пополз по «Берлоге» легкий, тошнотворный дымок горящей пластмассы.
— Еще немного, и огонь прорвется сюда, — пробормотал Меллвил. — А если мы включим систему пожаротушения, то нам самим потом нечем будет дышать. На всякий случай разберите кислородные маски.
Худшего не случилось, но лишь потому, что огонь все же окончательно победил герметичность космического модуля. Не сумев справиться с многослойными металлическими стенами пламя расплавила резиновые системы герметизации многочисленных иллюминаторов. Со свистом кислород начал покидать стены станции, лишая огонь своей поддержки.
— Командир, в том блоке падает давление! — тревожно крикнул случайно глянувший на анемометр Дюма.
Не сговариваясь все устремились к единственному иллюминатору выходившему на модуль «Звезда». «Альфа» как раз влетела в освещенную солнцем зону и то что они увидели, было фантастично и ужасно одновременно. Вокруг серебристого, бочкообразного блока клубился черный дым. Он медленно отплывал от станции, растворялся в вакууме. Несколько секунд все молчали, первым тишину нарушил командир.
— Слава богу, похоже огонь не распространился дальше. От пожара мы избавились, но теперь из-за разгерметизации «Звезды» мы не сможем покинуть наш блок.
Да, в этом модуле не было ни одного скафандра.
— Надо вызвать Эквуда, может он сможет нам помочь? — предложил Вашингтон Лонгстрит, единственный представитель Англии на борту.
— Да, но мы отключили все коммуникации.
— Они бы нам не помогли, там все к чертям сгорело.
— На борту должна быть рация, — напомнил бортинженер.
— Да, верно. Поищи-ка ее, Гилмор.
В этот момент и Меллвил, и Симмс пожалели что их станция столь обширна. Сейчас она состояла уже из десяти модулей, и знать досконально каждый из них ни кто из астронавтов просто был не в состоянии. Тем более изготавливали их в разных странах, и хотя единые стандарты были заранее оговорены и утверждены, но каждый блок изготовленный в Америке, России либо Европе, в чем-то отличался от другого. Через десять минут поисков Меллвил все же обнаружил нужный им передатчик.
— Вот он! Как красиво они его замаскировали.
— Попробуй связаться с командным модулем.
В этот момент из своего отсека с блаженной улыбкой на лице выплыла забытая мужчинами Доминик Клеманс.
— Боже мой, как я хорошо выспалась! — сказала она, сладко потягиваясь. — Мне снилась осень, костры из опавших листьев, и все так ярко. Вроде и тошнота теперь так не мучит.
— Мы рады за тебя, — сказал с легкой улыбкой истинного француза Дюма. За спиной Доминик Меллвил пытался разобраться в настройки рации.
— Алло, это блок «Берлога», «Берлога» вызывает командный блок. Эквуд, вы нас слышите? Эквуд!
Лишь теперь, по напряженным лицам и тревожному голосу Меллвила француженка начала понимать, что происходит что-то неладное.
— Что случилось?
— На станции был пожар. Сгорел модуль «Звезда», — пояснил ей Дюма.
— Как сгорел? — удивилась Доминик. — Разве он может гореть в вакууме?
— Еще как может, посмотри в иллюминатор.
Пока Клеманс наблюдала за последними кучками черного дыма на серебристом фоне модуля, бортмеханик продолжал вызывать Эквуда.
А Пол в это время как раз пришел в себя. Первое что он почувствовал, это жуткую боль во всем теле. Застонав он выгнулся всем своим обожженным телом, но не получив точки опоры так и остался висеть посредине модуля. Вместе с болью вернулась память, последние минуты в пылающем аду горящего блока. Он попробовал открыть глаза, но ни чего не увидел. Это не было чернотой слепоты, а нечто серое, жуткое. Потрогав обожженными пальцами глаза капитан понял что ослеп. Боль, отчаяние, все слилось для него в одно целое. Он в голос закричал, и снова потерял сознание.
А в спальном модуле продолжали его вызывать.
— Неужели она не работает? — спросил Дюма, имея в виду рацию.
— Не может быть. Скорее Эквуда нет на месте.
Командир и бортинженер переглянулись, три месяца на орбите позволяли им понимать друг друга без слов.
— Попробуй вызвать Хьюстон.
Земля отозвалась буквально мгновенно.
— "Альфа", «Альфа», что у вас там происходит?! — вырвался из динамика встревоженный голос.
— Судя по всему в блоке «Звезда» был пожар. Модуль разгерметизировался, и теперь мы отрезаны от всей остальной станции.
— Сколько вас?
— Пять человек, все члены экипажа станции, кроме Эквуда.
— Где он, мы не можем его вызвать?
— Когда он выходил на связь последний раз?
— Час назад, он сообщил о небольшом пожаре в модуле «Звезда». Судя по сообщению Эквуда там было легкое тление и большой дым. Он должен был войти в модуль и вручную включить систему пожаротушения.
— Не знаю что он там включал, но клубы дыма видны даже в иллюминатор. Как соседний модуль, «Джордано», не разгерметизировался?
— Нет.
После короткого раздумья командир вынес неутешительный вердикт.
— Тогда он либо сгорел в «Звезде», либо погиб при разгерметизации модуля.
— Вы можете выбраться из отсека самостоятельно?
— Нет. У нас нет скафандров.
— Какой запас кислорода?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88