Протрубили громко трубы,
Аньяфилы заиграли,
Точно яростная битва,
Началося состязанье.
Всех участников искусней,
Игры ловкостью украсив,
Тридцать спутников Гасула,
Что других всех побеждали.
И Гасул, их предводитель,
Не метнет копья, чтоб тотчас
Безошибочно и метко
Не пробить чужой адарги.
А из окон и с балконов
Смотрят сотни мавританок;
Между ними находилась,
Кто Саидою звалася.
Говорят, она явилась
В Хельвес прямо из Хереса.
В желтый цвет она одета,
Мрачный, скорбный носит траур.
Муж ее убит Гасулом
В злополучный вечер свадьбы.
По тому, как копья мечет,
Узнает Саида сразу
В ловком рыцаре Гасула,
Что ее любил недавно.
Вспоминается Саиде,
Как он тщетно добивался
От нее любви ответной,
Как глухой она осталась.
Жаль Саиде дней счастливых,
Что минули безвозвратно.
Чувств от горя тут лишившись,
Пала на пол без сознанья.
А когда она очнулась,
Говорит ее служанка:
– Скорби где твоей причина, –
Что, сеньора, это значит?
Отвечает ей Саида,
Еле слышен голос слабый:
– Видишь рыцаря, который
Там копье сейчас бросает?
Рыцарь тот Гасул зовется.
В королевстве имя славно.
Шесть мне долгих лет служил он,
Ждал любви в ответ напрасно.
Им убит мой муж на свадьбе,
Чтоб другому не досталась.
Он теперь добился цели:
Я люблю Гасула страстно.
Если б мне остался верен,
Как был долго верен раньше!
Но меня предав забвенью,
Любит он Абенсерраху.
Между тем к концу подходят
Игры бурные и праздник,
И Гасул спешит в Санлукар
Победителем со славой.
Все в Хельвесе были восхищены нарядным видом и мужеством Гасула и его искусством в игре в копья. И многих дам пленила его отвага, и им очень хотелось бы, чтобы их полюбил такой прекрасный рыцарь.
Гасул возвратился в Санлукар к своей даме Линдарахе, весьма обрадовавшейся его возвращению и начавшей его расспрашивать про все подробности его пребывания в Хельвесе. Гасул с радостью удовлетворил ее любопытство и рассказал про свои успехи. И нашлись люди, сложившие романс про возвращение отважного Гасула из Хельвеса. Вот он:
Не стяжал таких трофеев
Марс суровый, бог-воитель.
Как Гасул, когда со славой
Он в Санлукар возвратился.
Ни мгновения не медля,
Он спешит к своей любимой,
К верной даме Линдарахе,
Что ему дороже жизни.
Место встречи – сад цветущий.
Их свиданья сладки миги.
Предаются нежным ласкам
Под шатром дерев тенистых.
Линдараха для Гасула
Стала плесть венок душистый
Из левкоев, роз нарядных,
Гиацинтов и гвоздики.
Вплетены в венок фиалки,
Как любви счастливой символ,
Им Гасула украшая,
Линдараха говорила:
– Если б рядом с Ганимедом
Царь богов тебя увидел,
Ты был как бы виночерпий
На вершину взят Олимпа.
Прерывая поцелуи.
Ей в ответ Гасул шутливо:
– С госпожой моей прекрасной
Та избранница Париса,
Чья краса сгубила Трою,
Не могла б в красе сравниться,
Пред тобою, королева,
Сам Амур покорно никнет.
– Раз кажусь тебе Еленой,
Так женись на мне, любимый!
Говорит мне сердце внятно:
Пред собою мужа вижу.
– Так и будет, сердца радость, –
Ей в ответ Гасул счастливый.
И еще множеством нежных слов обменялись между собой Линдараха и ее возлюбленный Гасул. И они решили пожениться. Гасул просил руки Линдарахи у ее дяди со стороны отца, на чьем попечении она была с тех пор, как обезглавили рыцарей Абенсеррахов, как мы уже рассказывали раньше. Дядя очень обрадовался, ибо Гасул принадлежал к знатному роду, был доблестен и богат. Итак, они отпраздновали в Санлукаре пышную и блестящую свадьбу: на ней присутствовало много мавританских и христианских рыцарей. Приехали из Гранады Гасулы, Венеги и христиане Абенсеррахи. На свадьбе устроили игры в копье, кольцо и бой быков. Была на свадьбе и прекрасная Дараха, сестра Линдарахи, со своим мужем Сулемой – оба уже христиане, очень любимые королем доном Фернандо. Свадебные празднества продолжались два месяца, по истечении которых все гости вернулись в Гранаду и увезли туда с собой Гасула и его молодую жену. По прибытии в Гранаду Гасул, сопровождаемый друзьями и родичами, тотчас же отправился поцеловать руку королю дону Фернандо и королеве донье Исабель, весьма им обрадовавшимся. Король велел отдать Гасулу и его жене все сокровища и имущество покойного отца Линдарахи, ибо они по праву им принадлежали. Новобрачные обратились в святую веру Христову, и они сами и их потомство сохраняли ее до конца своих дней. Его нарекли в крещении дон Педро Ансул, а ее – донья Хуана. Тут следовало бы привести еще один романс про историю Гасула, стариннее санлукарского, но поскольку он плох и автор перепутал события, мы его не помещаем в нашу хронику. Этот романс начинался словами «Ясный свет звезды Венеры», и автор его ничего точно не знал. Не было у него никаких оснований утверждать, будто Саида, дочь алькайда хересского, повенчалась с мавром – алькайдом севильским, ибо Гасул, убивший жениха Саиды, жил не в те времена, когда Херес и Севилья принадлежали маврам, но в царствование католических королей, как это явствует из санлукарского романса, где говорится про «реликвии храбрых», так как к этому времени и Херес и Севилья уже давно были завоеваны христианами.
Вот как нужно понимать романс и событие, в нем воспетое. Саида из Хереса была внучкой или правнучкой алькайдов Хереса. После взятия его христианами населявшие его мавры продолжали жить, беспрепятственно чтя Магомета, соблюдая обычаи и говоря на своем языке, невзирая на господство в городе христиан. Такое же положение было и в Севилье. Богатый мавр, про которого говорится в романсе, что он женился на Саиде, не был севильским алькайдом (им был его дед или даже его прадед), а этот мавр был обыкновенным жителем Севильи из числа в ней оставшихся после завоевания города христианами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131