ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Все. Я должна идти. Может, еще увидимся.
Глядя, как она одевается и уходит, он надеялся, она скажет что-нибудь еще, что-то важное, ему хотелось, чтобы она сделала попытку к примирению, которую сам он сделать не мог. Даже в минуту гнева он не хотел разрушать то, что между ними было. Она остановилась у двери, оглянулась на него, и он понял, что она ждет от него первого шага. Но он не мог. Это должна была сделать она. Но она тоже не могла. И ушла.
Он кончил одеваться в одиночестве. От испарений пота воздух в комнате был душный и влажный, как перед грозой, но, когда он вышел в коридор, там оказалось не лучше, и тяжелая, так и не выплеснувшая накопленную энергию, слишком густая кровь стучала у него в висках и глазах. Его лицо было налито этой кровью, на спине рубашки и сзади на брюках уже расплылись пятна пота. Да, подумал он, раньше с тобой такого не случалось. Что-то в тебе изменилось. То ли ты стал хуже, то ли лучше. Он чувствовал себя разбитым и был очень зол.
Проходя по коридору, он увидел Морин. Она вышла из своей комнаты передохнуть и стояла в дверях. Кто-то сумел пронести ей бутылку, и Морин была сильно навеселе.
– Ха! Посмотрите, кто пришел, – пробасила она. – Привет, малютка. Чего это мы такие мрачные? Не можешь попасть к своей единственной и неповторимой?
– Хочешь, зайду к тебе?
– К кому? Ко мне?! Малютка, а что случилось с твоей Принцессой-на-горошине?
– Ну ее к черту. Я лучше пойду к тебе.
– Принцессу, бедняжку, сегодня на части рвут. Солдатики по любви истосковались. Черт, почему я не похожа на девственницу? Мужикам нынче требуются не шлюхи, а матери. Чтоб было за кого прятаться. Тебе надо жениться, малютка, вот что.
– Хорошо. Давай поженимся.
Морин перестала зубоскалить и внимательно посмотрела на него.
– Нет, жена тебе не нужна. А вот выпить тебе надо, ой как надо! Я же вижу, что с тобой.
– Чего ты там видишь? Ты даже не знаешь, в чем дело.
– Со мной такое тоже бывает, только у меня это раза два-три в неделю. А в году пятьдесят две недели, вот и умножь на пятьдесят два. И так всю жизнь. Ты мне голову не морочь, малютка. Старуха Морин соображает.
– Так ты пойдешь со мной? Или не хочешь?
– Пойти можно, только легче тебе от этого не станет. Бери-ка ты, малютка, свои денежки, чеши в ближайший бар и надерись в доску. Тебе только это поможет. Я знаю.
– Ты что, ясновидящая? Я у тебя совета не прошу.
– А я его все равно тебе даю.
– Можешь оставить себе.
– Помолчи. И слушай, что я говорю.
– Хорошо, молчу. Говори.
– Вот я и говорю. Я знаю, что это такое. Как будто тебя запихнули в ящик, а он тебе на два размера мал, и воздуха там ни черта, и ты уже задыхаешься, а вокруг все смеются, веселятся, тру-ля-ля, песни, пляски. Вот что сейчас с тобой.
Она посмотрела на него.
– Ну предположим, – смущенно сказал Пруит. – Валяй дальше.
– Дальше? Значит, так… Со мной это все время. И выход только один – напиться в доску. Я на себе проверила. Ты, главное, усвой: никто в этом не виноват. Это все система. И винить некого.
– Такое не очень-то усвоишь.
– Точно. Это трудно. Потому и надо расслабиться и напиться. А иначе никогда не усвоишь. Понял?
– Ладно. Пойду напьюсь. Только по дороге попрощаюсь с миссис Кипфер. Скажу ей все, что я думаю насчет бандерш с хорошими манерами. Старая курва!
– Ни в коем случае. С миссис Кипфер даже не связывайся, понял? Ты и рта раскрыть не успеешь, как она вызовет патруль. Хочешь прокуковать месяц в тюрьме? Лучше иди и напейся.
– Ладно, – сказал он. – Ладно. Слушай, и что, неужели ничего нельзя сделать? Может, все-таки…
– Нет. Ничего. Потому что никто не виноват. Все дело в нашей системе. Ты должен усвоить: никто не виноват.
– Я в это не верю. – Он положил трешку назад в бумажник. – Но все равно. Я тебя понял.
– Вот и хорошо. А теперь давай чеши. Ты, может, думаешь, я тебя усыновила? Мне тут некогда с тобой лясы точить.
– Иди к черту, – улыбнулся он.
– Следующий! – заорала Морин, едва он закрыл дверь.
Он все еще улыбался, когда миссис Кипфер любезно открыла ему дверь на лестницу, и он без всякого труда сдержал себя, не сказал ей ни слова и только ухмыльнулся.
Ты должен запомнить: никто не виноват, все дело в системе, внушал он себе. Чего ты ждал в день получки? Что тебя встретят с духовым оркестром? Что будет эскорт мотоциклистов? Она просто занята, вот и все. Представь себе, что в день большой распродажи ты зашел в универмаг к своей девушке и хочешь поболтать с ней за прилавком, а вокруг покупатели вот-вот измордуют друг друга до смерти.
– Все дело только в этом, – сказал он ступенькам лестницы. – Она должна зарабатывать себе на жизнь. Как того требует наша система. Что, не правда?
Все дело только в этом, сказал он себе.
Но жесткий, плотный, кислый комок гнева, осевший в желудке, так и лежал там, непереваренный.
Наверное, Морин права. Тебе надо напиться. Надо напиться и успеть рассиропиться, пока ты не перестал верить ее словам. И нечего заговаривать себе зубы, не поможет. Чего ж удивляться, что в этой треклятой стране, в этом треклятом Двадцатом Веке столько алкоголиков!
Какое все-таки имя! Лорен! Идеальное имя для проститутки – романтичное, аристократическое и очень женственное. Лорен прелестная, девушка честная, Лорен – жемчужина Хоутел-стрит! Как тебе могло прийти в голову, что это – красивое имя, что это – имя женщины? – ядовито подумал он.
Что ж, раз так, он пойдет на угол к ресторану «У-Фа», вот куда. Он пойдет в бар, тот, что в подвале, и пропьет там свои тринадцать пятьдесят, тогда посмотрим, как мы будем себя чувствовать. А как мы будем себя чувствовать? Великолепно – вот как. А потом он сядет на автобус и поедет на Ваикики, где обещал быть Маджио, у того там сегодня встреча с его голубым приятелем Хэлом, потому что сегодня день получки, а Маджио уже раздал долги и остался без гроша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331
Глядя, как она одевается и уходит, он надеялся, она скажет что-нибудь еще, что-то важное, ему хотелось, чтобы она сделала попытку к примирению, которую сам он сделать не мог. Даже в минуту гнева он не хотел разрушать то, что между ними было. Она остановилась у двери, оглянулась на него, и он понял, что она ждет от него первого шага. Но он не мог. Это должна была сделать она. Но она тоже не могла. И ушла.
Он кончил одеваться в одиночестве. От испарений пота воздух в комнате был душный и влажный, как перед грозой, но, когда он вышел в коридор, там оказалось не лучше, и тяжелая, так и не выплеснувшая накопленную энергию, слишком густая кровь стучала у него в висках и глазах. Его лицо было налито этой кровью, на спине рубашки и сзади на брюках уже расплылись пятна пота. Да, подумал он, раньше с тобой такого не случалось. Что-то в тебе изменилось. То ли ты стал хуже, то ли лучше. Он чувствовал себя разбитым и был очень зол.
Проходя по коридору, он увидел Морин. Она вышла из своей комнаты передохнуть и стояла в дверях. Кто-то сумел пронести ей бутылку, и Морин была сильно навеселе.
– Ха! Посмотрите, кто пришел, – пробасила она. – Привет, малютка. Чего это мы такие мрачные? Не можешь попасть к своей единственной и неповторимой?
– Хочешь, зайду к тебе?
– К кому? Ко мне?! Малютка, а что случилось с твоей Принцессой-на-горошине?
– Ну ее к черту. Я лучше пойду к тебе.
– Принцессу, бедняжку, сегодня на части рвут. Солдатики по любви истосковались. Черт, почему я не похожа на девственницу? Мужикам нынче требуются не шлюхи, а матери. Чтоб было за кого прятаться. Тебе надо жениться, малютка, вот что.
– Хорошо. Давай поженимся.
Морин перестала зубоскалить и внимательно посмотрела на него.
– Нет, жена тебе не нужна. А вот выпить тебе надо, ой как надо! Я же вижу, что с тобой.
– Чего ты там видишь? Ты даже не знаешь, в чем дело.
– Со мной такое тоже бывает, только у меня это раза два-три в неделю. А в году пятьдесят две недели, вот и умножь на пятьдесят два. И так всю жизнь. Ты мне голову не морочь, малютка. Старуха Морин соображает.
– Так ты пойдешь со мной? Или не хочешь?
– Пойти можно, только легче тебе от этого не станет. Бери-ка ты, малютка, свои денежки, чеши в ближайший бар и надерись в доску. Тебе только это поможет. Я знаю.
– Ты что, ясновидящая? Я у тебя совета не прошу.
– А я его все равно тебе даю.
– Можешь оставить себе.
– Помолчи. И слушай, что я говорю.
– Хорошо, молчу. Говори.
– Вот я и говорю. Я знаю, что это такое. Как будто тебя запихнули в ящик, а он тебе на два размера мал, и воздуха там ни черта, и ты уже задыхаешься, а вокруг все смеются, веселятся, тру-ля-ля, песни, пляски. Вот что сейчас с тобой.
Она посмотрела на него.
– Ну предположим, – смущенно сказал Пруит. – Валяй дальше.
– Дальше? Значит, так… Со мной это все время. И выход только один – напиться в доску. Я на себе проверила. Ты, главное, усвой: никто в этом не виноват. Это все система. И винить некого.
– Такое не очень-то усвоишь.
– Точно. Это трудно. Потому и надо расслабиться и напиться. А иначе никогда не усвоишь. Понял?
– Ладно. Пойду напьюсь. Только по дороге попрощаюсь с миссис Кипфер. Скажу ей все, что я думаю насчет бандерш с хорошими манерами. Старая курва!
– Ни в коем случае. С миссис Кипфер даже не связывайся, понял? Ты и рта раскрыть не успеешь, как она вызовет патруль. Хочешь прокуковать месяц в тюрьме? Лучше иди и напейся.
– Ладно, – сказал он. – Ладно. Слушай, и что, неужели ничего нельзя сделать? Может, все-таки…
– Нет. Ничего. Потому что никто не виноват. Все дело в нашей системе. Ты должен усвоить: никто не виноват.
– Я в это не верю. – Он положил трешку назад в бумажник. – Но все равно. Я тебя понял.
– Вот и хорошо. А теперь давай чеши. Ты, может, думаешь, я тебя усыновила? Мне тут некогда с тобой лясы точить.
– Иди к черту, – улыбнулся он.
– Следующий! – заорала Морин, едва он закрыл дверь.
Он все еще улыбался, когда миссис Кипфер любезно открыла ему дверь на лестницу, и он без всякого труда сдержал себя, не сказал ей ни слова и только ухмыльнулся.
Ты должен запомнить: никто не виноват, все дело в системе, внушал он себе. Чего ты ждал в день получки? Что тебя встретят с духовым оркестром? Что будет эскорт мотоциклистов? Она просто занята, вот и все. Представь себе, что в день большой распродажи ты зашел в универмаг к своей девушке и хочешь поболтать с ней за прилавком, а вокруг покупатели вот-вот измордуют друг друга до смерти.
– Все дело только в этом, – сказал он ступенькам лестницы. – Она должна зарабатывать себе на жизнь. Как того требует наша система. Что, не правда?
Все дело только в этом, сказал он себе.
Но жесткий, плотный, кислый комок гнева, осевший в желудке, так и лежал там, непереваренный.
Наверное, Морин права. Тебе надо напиться. Надо напиться и успеть рассиропиться, пока ты не перестал верить ее словам. И нечего заговаривать себе зубы, не поможет. Чего ж удивляться, что в этой треклятой стране, в этом треклятом Двадцатом Веке столько алкоголиков!
Какое все-таки имя! Лорен! Идеальное имя для проститутки – романтичное, аристократическое и очень женственное. Лорен прелестная, девушка честная, Лорен – жемчужина Хоутел-стрит! Как тебе могло прийти в голову, что это – красивое имя, что это – имя женщины? – ядовито подумал он.
Что ж, раз так, он пойдет на угол к ресторану «У-Фа», вот куда. Он пойдет в бар, тот, что в подвале, и пропьет там свои тринадцать пятьдесят, тогда посмотрим, как мы будем себя чувствовать. А как мы будем себя чувствовать? Великолепно – вот как. А потом он сядет на автобус и поедет на Ваикики, где обещал быть Маджио, у того там сегодня встреча с его голубым приятелем Хэлом, потому что сегодня день получки, а Маджио уже раздал долги и остался без гроша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331