ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– Тербер пристально посмотрел на него.
– Ай, как нехорошо. – Росс покачал головой.
Тербер ухмыльнулся ему.
– Знаете, – лениво сказал он, – удивляюсь я нашему Большому Белому Отцу. Я думал, старикашка Джейк сделает все, только бы мне нагадить. А не то что там помогать. Особенно если вспомнить, как он последнее время собачился с Хомсом.
– Насколько я понимаю, подполковник очень высокого мнения о вас как о солдате, – сказал Росс. – Он вас слишком ценит и из-за личных разногласий не станет мешать вам добиться того, чего вы, по его мнению, вполне заслуживаете.
– Тем более что, если я пройду, это ему же зачтется в плюс, – усмехнулся Тербер.
– Конечно. – Росс улыбнулся. – И ему, и мне.
Тербер молчал. Все уже было сказано. Он перестал ухмыляться и уставился на Росса, но это тоже ничего не дало. Судя по всему, будет в точности как в первой роте с сержантом Уэлменом. В январе прошлого года тот подал на аттестацию, и все офицеры батальона писали за него заочные контрольные. Уэлмен, который не мог отличить строй «змейкой» от стрелковой цепи, был теперь новоиспеченным вторым лейтенантом в 19-м пехотном.
– Очень досадно, что так вас подвели с виски. – Росс поглядел на часы. – Что ж, сержант, мне пора в клуб обедать. Попозже мы с вами еще увидимся. Если возникнут вопросы по экзамену, спрашивайте, не стесняйтесь. Я постараюсь все вам объяснить.
Когда Росс ушел, Тербер выпрямился и взял со стола бумагу. Неудивительно, что в офицеры выбиваются такие болваны – экзамен-то на уровне детского сада. Даже не дочитав до конца, он уже знал все ответы. Если возникнут вопросы, спрашивайте, не стесняйтесь, передразнил он. Вонючка! Запихнув бумагу в карман, он повернулся к окну и смотрел, как Росс идет через двор, волоча полусогнутые ноги и вскидывая плечи; форма висела на нем как мешок. Тоже мне, воин! Походочка как у старьевщика. И сам как старьевщик.
Джентльмен, оскалился он, настоящий джентльмен. И тебе манеры, и вежливый – воспитание! Небось сынок какого-нибудь процветающего колбасника. Собственная фирма «Расфасовка свинины» или что-нибудь еще в том же духе. Он убрал бутылку обратно в шкафчик. Пошли они все подальше, вместе с их вонючими шпаргалками!
Но вечером, пока Пит торчал у какого-то своего кореша в 27-м, он просмотрел вопросы еще раз. А в понедельник утром, придя в штаб полка на экзамен, одним махом с омерзением накатал всю работу. Потом с омерзением швырнул листок на стол лейтенанту, выполнявшему обязанности хронометриста, и, спиной чувствуя на себе его ошеломленный взгляд, вышел за дверь – из отведенных на экзамен двух часов он потратил меньше часа.
А когда он вернулся в канцелярию, Розенбери вручил ему спецраспоряжение министерства, объявляющее о начале ежегодных осенних маневров двадцатого, то есть через два дня.
Он прикрывал Пруита до последнего и лишь в день выезда на маневры отметил в утренней сводке, что тот отсутствует. Он накинул ему целую неделю. Если убийство все нее решат расследовать, это должно обеспечить Пруиту надежное алиби. Как бы там ни было, он сделал для него все, что мог.
Вечером накануне отъезда что-то подтолкнуло его, и он зашел в кафе «Алый бутон» на Кинг-стрит по соседству с заведением миссис Кипфер. Седьмая рота давно облюбовала это кафе (ребята называли его «Алый бубон»), потому что здесь было дешево, да и «Нью-Конгресс» под боком. Но в этот вечер кафе пустовало: выезжали завтра с самого утра, и все остались в казармах укладываться. Он прождал четыре часа. Запивал виски пивом и трепался с Розой, китаяночкой, работавшей в «Бубоне» официанткой.
Пруит так и не появился. Роза не могла припомнить, когда видела его в последний раз. Давно уже у нас не был, сказала она. Но она сказала бы то же самое, даже если бы Пруит заходил сюда сегодня. Роза и хозяин кафе, бармен Чарли Чан знали про внутреннюю жизнь седьмой роты не меньше, если не больше, чем ротное начальство. Почти все сержанты роты в свое время подживали с Розой. Так сказать, ротная дама.
Чутье подсказывало ему, что Пруит может сюда заглянуть. Возможно, он больше не вернется в гарнизон, но отрезать себя от жизни роты раз и навсегда будет ему не под силу. И по логике вещей он прежде всего наведается в «Алый бутон». Конечно, это была лишь догадка. Он понимал, что действует наобум. Утром рота выехала на побережье, и он снял Пруита с довольствия, а в сводке поставил против его фамилии «с/о» – самовольная отлучка.
Лейтенант Росс, психовавший из-за первых в его жизни маневров и не знавший Пруита даже в лицо, вначале разбушевался. Заявил, что отдаст Пруита под трибунал. Терберу пришлось объяснять ему, что Пруит скорее всего попросту загулял и сейчас отсыпается у какой-нибудь вахини, а через день-два наверняка явится на их КП на заливе Ханаума. Только после этого Росс согласился ограничиться обычным дисциплинарным взысканием. Привыкнуть к порядкам в армии Россу было трудно, но он очень старался. И, посмеявшись, уступил.
За два месяца, пока оформляют аттестацию, Тербер мог бы при желании многому его научить, сказал он.
Да, верно, согласился Тербер, ясно сознавая, что это лишь оттяжка. Если Пруит не вернется, все лопнет. Надежда была только на маневры: Пруит услышит про маневры и сообразит вернуться. А что маневры начались, он услышит обязательно – на Гавайях об этом все узнают немедленно. Для такого небольшого острова, как Оаху, начало ежегодных маневров – целый праздник, событие не менее значительное, чем апрельский День армейских учений. Колонны грузовиков идут через город, перекрывая дорогу остальному транспорту, перед важнейшими гражданскими учреждениями устанавливают пулеметные посты, на всех шоссе выставляются кордоны, а бары в этот день гребут огромные деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331
– Ай, как нехорошо. – Росс покачал головой.
Тербер ухмыльнулся ему.
– Знаете, – лениво сказал он, – удивляюсь я нашему Большому Белому Отцу. Я думал, старикашка Джейк сделает все, только бы мне нагадить. А не то что там помогать. Особенно если вспомнить, как он последнее время собачился с Хомсом.
– Насколько я понимаю, подполковник очень высокого мнения о вас как о солдате, – сказал Росс. – Он вас слишком ценит и из-за личных разногласий не станет мешать вам добиться того, чего вы, по его мнению, вполне заслуживаете.
– Тем более что, если я пройду, это ему же зачтется в плюс, – усмехнулся Тербер.
– Конечно. – Росс улыбнулся. – И ему, и мне.
Тербер молчал. Все уже было сказано. Он перестал ухмыляться и уставился на Росса, но это тоже ничего не дало. Судя по всему, будет в точности как в первой роте с сержантом Уэлменом. В январе прошлого года тот подал на аттестацию, и все офицеры батальона писали за него заочные контрольные. Уэлмен, который не мог отличить строй «змейкой» от стрелковой цепи, был теперь новоиспеченным вторым лейтенантом в 19-м пехотном.
– Очень досадно, что так вас подвели с виски. – Росс поглядел на часы. – Что ж, сержант, мне пора в клуб обедать. Попозже мы с вами еще увидимся. Если возникнут вопросы по экзамену, спрашивайте, не стесняйтесь. Я постараюсь все вам объяснить.
Когда Росс ушел, Тербер выпрямился и взял со стола бумагу. Неудивительно, что в офицеры выбиваются такие болваны – экзамен-то на уровне детского сада. Даже не дочитав до конца, он уже знал все ответы. Если возникнут вопросы, спрашивайте, не стесняйтесь, передразнил он. Вонючка! Запихнув бумагу в карман, он повернулся к окну и смотрел, как Росс идет через двор, волоча полусогнутые ноги и вскидывая плечи; форма висела на нем как мешок. Тоже мне, воин! Походочка как у старьевщика. И сам как старьевщик.
Джентльмен, оскалился он, настоящий джентльмен. И тебе манеры, и вежливый – воспитание! Небось сынок какого-нибудь процветающего колбасника. Собственная фирма «Расфасовка свинины» или что-нибудь еще в том же духе. Он убрал бутылку обратно в шкафчик. Пошли они все подальше, вместе с их вонючими шпаргалками!
Но вечером, пока Пит торчал у какого-то своего кореша в 27-м, он просмотрел вопросы еще раз. А в понедельник утром, придя в штаб полка на экзамен, одним махом с омерзением накатал всю работу. Потом с омерзением швырнул листок на стол лейтенанту, выполнявшему обязанности хронометриста, и, спиной чувствуя на себе его ошеломленный взгляд, вышел за дверь – из отведенных на экзамен двух часов он потратил меньше часа.
А когда он вернулся в канцелярию, Розенбери вручил ему спецраспоряжение министерства, объявляющее о начале ежегодных осенних маневров двадцатого, то есть через два дня.
Он прикрывал Пруита до последнего и лишь в день выезда на маневры отметил в утренней сводке, что тот отсутствует. Он накинул ему целую неделю. Если убийство все нее решат расследовать, это должно обеспечить Пруиту надежное алиби. Как бы там ни было, он сделал для него все, что мог.
Вечером накануне отъезда что-то подтолкнуло его, и он зашел в кафе «Алый бутон» на Кинг-стрит по соседству с заведением миссис Кипфер. Седьмая рота давно облюбовала это кафе (ребята называли его «Алый бубон»), потому что здесь было дешево, да и «Нью-Конгресс» под боком. Но в этот вечер кафе пустовало: выезжали завтра с самого утра, и все остались в казармах укладываться. Он прождал четыре часа. Запивал виски пивом и трепался с Розой, китаяночкой, работавшей в «Бубоне» официанткой.
Пруит так и не появился. Роза не могла припомнить, когда видела его в последний раз. Давно уже у нас не был, сказала она. Но она сказала бы то же самое, даже если бы Пруит заходил сюда сегодня. Роза и хозяин кафе, бармен Чарли Чан знали про внутреннюю жизнь седьмой роты не меньше, если не больше, чем ротное начальство. Почти все сержанты роты в свое время подживали с Розой. Так сказать, ротная дама.
Чутье подсказывало ему, что Пруит может сюда заглянуть. Возможно, он больше не вернется в гарнизон, но отрезать себя от жизни роты раз и навсегда будет ему не под силу. И по логике вещей он прежде всего наведается в «Алый бутон». Конечно, это была лишь догадка. Он понимал, что действует наобум. Утром рота выехала на побережье, и он снял Пруита с довольствия, а в сводке поставил против его фамилии «с/о» – самовольная отлучка.
Лейтенант Росс, психовавший из-за первых в его жизни маневров и не знавший Пруита даже в лицо, вначале разбушевался. Заявил, что отдаст Пруита под трибунал. Терберу пришлось объяснять ему, что Пруит скорее всего попросту загулял и сейчас отсыпается у какой-нибудь вахини, а через день-два наверняка явится на их КП на заливе Ханаума. Только после этого Росс согласился ограничиться обычным дисциплинарным взысканием. Привыкнуть к порядкам в армии Россу было трудно, но он очень старался. И, посмеявшись, уступил.
За два месяца, пока оформляют аттестацию, Тербер мог бы при желании многому его научить, сказал он.
Да, верно, согласился Тербер, ясно сознавая, что это лишь оттяжка. Если Пруит не вернется, все лопнет. Надежда была только на маневры: Пруит услышит про маневры и сообразит вернуться. А что маневры начались, он услышит обязательно – на Гавайях об этом все узнают немедленно. Для такого небольшого острова, как Оаху, начало ежегодных маневров – целый праздник, событие не менее значительное, чем апрельский День армейских учений. Колонны грузовиков идут через город, перекрывая дорогу остальному транспорту, перед важнейшими гражданскими учреждениями устанавливают пулеметные посты, на всех шоссе выставляются кордоны, а бары в этот день гребут огромные деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331