– Нет, – сказал Пруит. – Не представляю.
– Понял теперь, почему я сюда хожу? Помимо всего прочего? После наших бетонных бараков даже не верится, что люди могут так жить.
Стоявший у них за спиной Томми потерял терпение, протиснулся вперед и, пройдя в гостиную, уселся в большое современное кресло из настоящей кожи с хромированными ножками и подлокотниками. И волшебство рассеялось.
– Мне надо отлить, – сказал Маджио. – И спешно требуется выпить, ей-богу. Сортир вон там. Я сейчас.
Он прошел в ту же дверь, что и Хэл, и, провожая его взглядом, Пруит увидел крошечный коридор, одним концом упиравшийся в спальню, слева от которой была ванная. Пруит отвернулся и обвел глазами гостиную.
Слева от прихожей на маленьком возвышении, огороженном коваными железными перилами, стоял небольшой обеденный стол, дверь за ним вела в кухню. В другом конце гостиной была огромная полукруглая ниша застекленного от пола до потолка «фонаря» с приспущенными складчатыми занавесями-драпри, в комнате стояли радиоприемник в высоком деревянном футляре и проигрыватель с двумя этажерками для пластинок по бокам. У правой стены – большой, набитый книгами книжный шкаф и письменный стол в форме буквы «П». Пруит бродил по комнате, рассматривал вещи и пытался придумать, о чем бы заговорить с Томми.
– А тебя когда-нибудь печатали? – наконец спросил он.
– Конечно, – скованно ответил Томми. – Один мой рассказ недавно вышел в «Коллиерс».
– А про что рассказ? – Пруит разглядывал пластинки: здесь была только классика – симфонии, концерты.
– Про любовь.
Пруит поднял на него глаза, и Томми хихикнул густым басом.
– Об одной честолюбивой молодой актрисе и о богатом бродвейском продюсере. Они полюбили друг друга, он на ней женился и сделал из нее звезду.
– Меня от таких историй воротит. – Пруит отвернулся и продолжал разглядывать пластинки.
– Меня тоже, – хихикнул Томми.
– Тогда зачем же их сочинять?
– Людям нравится. Этот товар хорошо идет.
– В жизни все иначе. Такой ерунды никогда не бывает.
– Конечно, не бывает. – Томми поджал губы. – Поэтому людям и нравится. Если им нужна такая литература, значит, пиши то, на что спрос.
– Я совсем не уверен, что им это нужно.
– А ты кто? – Томми басовито хохотнул. – Социолог?
– Нет. Просто я думаю, большинство людей такие же, как я. В настоящей литературе я не разбираюсь, но от басен вроде этой меня воротит.
– Так их же пишут не для мужчин, а для женщин. Эти романтичные, похотливые и высоконравственные дуры обожают подобное чтиво. Кто покупает книги и журналы? В первую очередь женщины. И глотают все без разбора. Должны же они хоть от чего-то получать удовольствие, если из-за своих моральных принципов не получают его в постели.
– Ну, не знаю. Я в этом не уверен.
– Они со своей моралью доиграются. Если вовремя не спохватятся, в один прекрасный день останутся совсем без мужчин.
– Про что это вы? – спросил Маджио, входя в комнату. – Что там про женщин?
Он подошел к письменному столу, туда, где стоял Пруит. Следом за ним в гостиной появился Хэл в таитянском парэу, расписанном ярко-оранжевыми тропическими цветами в венчиках остроконечных темно-зеленых листьев. Худой и длинный, он выглядел сейчас костлявым и каким-то усохшим, от недавней подтянутой элегантности ничего не осталось. Густой красноватый загар на грубой сухой коже казался неестественным, напоминал ржавчину, будто Хэл намазался йодом.
– Мы говорим, что, возможно, мужчины становятся такими по вине женщин, – объяснил Пруит.
– Я не думаю, – сказал Анджело.
– Я тоже не думал. А теперь начал сомневаться.
– Вот как? – Хэл сверкнул обаятельной мальчишеской улыбкой. – Видишь ли, некоторые действительно такими рождаются. К несчастью или к счастью – это зависит от точки зрения. Так что общая картина несколько сложнее.
Пруит с усмешкой покачал головой.
– Насчет того, что такими рождаются, рассказывай кому-нибудь другому. Можно родиться уродом, это факт. Я уродов насмотрелся на ярмарках – от Таймс-сквер до Сан-Франциско. А чтобы человек родился извращенцем, никогда не поверю.
– Ты бы мог быть очень милым парнем, – недовольно сказал Хэл, – если бы меньше кощунствовал.
– Кощунствовал? – Пруит усмехнулся. – Если ты не веришь в мораль, какое может быть кощунство?
– Важно не то, что ты говоришь. Важно, как ты это говоришь. Судьба таких людей – трагедия. И, как любая трагедия, она возвышенна и прекрасна.
– Я так не считаю. Для меня это все равно что порнография.
Хэл манерно поднял брови и пристально посмотрел на него.
– Твой приятель, пожалуй, начинает мне действовать на нервы, – сказал он Анджело.
Пруит чувствовал, что губы у него расползаются в усмешке, а лицо напряженно немеет, как бывало с ним всегда, когда рядом раздавался знакомый призыв к убийству.
– На мой взгляд, эта твоя теория такие же сладкие сопли, как басня Томми про богатого продюсера.
– Вижу, я в тебе ошибся. – Хэл улыбнулся. – У тебя напрочь отсутствует воображение. При ближайшем рассмотрении ты, оказывается, элементарный тупица.
– Наверно, – усмехнулся Пруит. – Из меня все воображение выбили. Половину, когда бродяжил, а то, что осталось, – в армии.
– Хэл, где твое шампанское? – напомнил Анджело. – Давай неси. Пить хочется – умираю.
– Сейчас, моя радость. – Хэл повернулся к Пруиту: – Когда будешь постарше, поймешь, что воображение способно породить истину, перед которой бессильны любые факты.
– Это мне и так понятно. Зато я не очень понимаю другое. Чем больше мы с тобой разговариваем, тем больше ты мне напоминаешь проповедника. Не знаю, почему.
– Тебе повезло, что ты друг Тони, – сказал Хэл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331