Я сам должен убедить вас в том, что мне можно доверять. Я готов приложить все усилия, чтобы развеять ваши сомнения – плохо, если те, кто одинаково ненавидит Мучителя, станут враждовать между собой. Я готов пройти любые испытания, ответить на все ваши вопросы.Служители Гривы обменялись короткими понимающими взглядами, и Кавенант едва ли не кожей ощутил, что атмосфера сгущается. Лицо Великана было спокойно, но в этом спокойствии таилась решимость – как будто он тоже чувствовал, что надвигается перелом, и готов был к нему. Однако Кавенант такой уверенности не испытывал. Враждебность рейменов по-прежнему поражала его, он испытывал жгучее желание вступиться за Великана.И все же он не стал вмешиваться, и не потому, что понимал желание Великана самому завоевать доверие рейменов. Он боялся, но все же хотел, чтобы Великан сделал это.Служитель Гривы Джейн поднялась, подошла к костру и встала перед Мореходом. Хотя не было произнесено ни единого слова, Баннор тоже присоединился к ней. Довольно долго оба с мрачным видом рассматривали Великана. Потом Джейн заговорила:– Мореход, коварство Мучителя не имеет границ. Для того чтобы разгадать все его уловки, нужно обладать таким коварством, какого у рейменов нет. Как ты можешь убедить нас в том, что говоришь правду?– Я могу рассказать вам обо всем, что со мной произошло, ответить на все вопросы, касающиеся моего прошлого, – все так же спокойно ответил Мореход. – Меня не было в Коеркри, когда Опустошители уничтожили всех моих соплеменников. В это время я скитался по Стране, сражаясь.., уничтожая тварей Душегуба. Я защищал дома и жителей подкаменья…– Да, и там были такие твари, которые разрушали даже камни! – с неожиданной страстностью вставила Лена. – Они превращали наши дома в булыжники и пыль! Если бы не Великан, в подкаменье не уцелел бы ни один дом.– Лена! – Кавенант понимал и даже одобрил эту горячность, и все же попытался остановить ее, крепко сжав руку женщины и добиваясь того, чтобы она обратила на него свой гневный взгляд. – Мореход не нуждается в нашей помощи, он может сам за себя постоять.Мало-помалу возмущение в ее глазах уступило место боли.– Зачем все это? Почему реймены сомневаются в нас? Мы ведь хотим спасти и ранихинов тоже. Сами ранихины нам доверяют.– Им пришлось многое пережить, – постарался успокоить ее Кавенант. – Они имеют право получить ответы на все свои вопросы.– Я также принимал участие в возвращении Томаса Кавенанта в Страну, – продолжал Мореход. – Он хочет помочь Стране, и он здесь, а без меня этого бы не произошло.– Ну и что? – неумолимо отвечала Джейн. – Я уже говорила о том, что Мучитель очень коварен. Кто знает? Может быть, ты защищал жителей подкаменья для отвода глаз, а Томасу Кавенанту помог вернуться в Страну, чтобы Ядовитый мог завладеть Белым Золотом.– И ты вполне мог принимать участие в разгроме Коеркри, – вкрадчиво сказал Баннор. – Откуда мы знаем, что тебя там в это время не было?Мореход махнул рукой:– Ладно, тогда оставим в покое мое прошлое, в том числе и шрамы, покрывающие мое тело, полученные в сражениях, которые могли стоить мне жизни. Может быть, я и в самом деле орудие Презирающего? В таком случае, мне самому очень хотелось бы выяснить правду. Вы должны найти способ подтвердить или опровергнуть это. Неужели вы и в самом деле думаете, что Опустошителю потребовалась бы такая маскировка и что он мог бы вести себя так, как я?– Откуда нам знать? – ответила Джейн, прищурив глаза. – Мы не знаем, каков ты в деле.Но Мореход теперь не смотрел на нее – он ожидал ответа от Баннора.Спокойно, но явно стараясь быть беспристрастным, Баннор произнес:– Великан, мне кажется, ты не до конца искренен с нами. Я кое чего не понимаю. Эта зима принесла с собой много такого, чего никто не понимает, но я чувствую в тебе некоторое затаенное и очень сильное стремление.., желание.., страсть, которой я не понимаю. Оно очень сильно смахивает на Порчу.Служители Гривы согласно закивали.– Баннор! – Решительность и спокойствие Морехода развеялись как дым, боль исказила его лицо. – Как можешь ты разговаривать со мной в таком тоне? Неужели ты не понимаешь, как много я пережил за эти годы? Разве могло все это не оставить в моей душе никакого следа? Да лучше бы я сам погиб вместе с остальными Великанами! Да, может быть, я и вправду стал чем-то смахивать на Пьеттена, но ты ведь хорошо знаешь меня, Баннор. Ты знаешь, что я ненавижу Душегуба и не хочу служить ему! Я не могу… – Теперь он говорил быстро и горячо, слова, точно сами собой, торопливо срывались с его губ.– Да, я знал тебя прежде, – согласился Баннор. – Но не знаю, каков ты сейчас.Руки Великана вздрагивали, выдавая его волнение, но сам он по-прежнему старался сохранять спокойствие. Не сводя взгляда с Баннора, он опустился на колени около костра, даже в таком положении оставаясь выше тех, кто стоял рядом. Когда он наклонился вперед, оранжевые отблески пламени угрожающе засверкали в его глубоко посаженных глазах.– Ты знаешь, что такое каамора, Баннор, – напряженным голосом сказал он. – Ритуал Великанов, огонь печали. Тебе известно, как это болезненно. Сейчас не самое подходящее время для подобных вещей. И все же я не отдерну руки, пока ты, Баннор, Страж Крови, не скажешь, что доверяешь мне.С этими словами он сунул оба кулака в огонь. Корды ошеломленно смотрели на это зрелище, остальные Служители Гривы вскочили и встали рядом с Джейн. Кавенант тоже резко поднялся.Тело Морехода напряглось от боли – пламя, лижущее плоть, причиняло ужасные мучения. На лбу пульсировали вздувшиеся вены, как будто череп готов был разорваться на части;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161