Черные волосы, коротко подстриженные по кругу, редкой бахромой спадающие на узкие брови, кожа цвета красновато-коричневой глины, лицо плоское, гневное, дикое. Он был голым, лишь широкий пояс, сделанный из звериной шкуры, обвивал его мощную талию В одной руке он держал грубо отесанное копье. Другой он хватался за нее. Из груди ее поднялся крик, но завяз, во внезапно сжавшемся горле. Лишь жалобный стон сорвался с ее губ.
Она отшатнулась назад, на похожие на веревки лианы. И уткнулась во что-то твердое — еще один человек. Повернув голову, она осмотрелась. Их было семеро, все не сводили с нее глаз и тянули к ней руки.
— Нет! — У нее снова получилось что-то вроде всхлипывания.
Она увертывалась от жадных рук. Но их было слишком много. Эти люди вытащили ее на берег и стали подталкивать ее к лесу, свирепо размахивая копьями — будто намеревались убить ее, если она посмеет ослушаться.
Девлин! Где он? О Боже, где же он?
Полными слез глазами она взглянула на темную реку. У подножья водопада бурлила пенящаяся вода, а за ним вся поверхность реки была в огромных водяных валунах, которые сносило быстрым течением. Когда мужчины стали подталкивать ее к лесу, она заметила шляпу на берегу, темно-коричневую шляпу Девлина. И больше никаких следов.
Ужасная мысль настигла ее, сковав ледянящим ужасом ее сознание. Что, если Девлин не выбрался из водопада? Что, если он ранен и лежит теперь один; посреди этого дикого мира?
— Мой друг нуждается в помощи. — Она повер-, нулась к мужчине, который прохаживался за ее спиной, : и что-то говорил на наречии джерал, искаженной форме языка тупи, который иезуиты распространили по всему побережью Амазонки. — Вы понимаете? Мой ДРУГ…
Мужчина обнажил зубы и замахнулся на нее тупым концом копья.
— Пожалуйста, он, возможно, ранен.
Взмахнув копьем, он закричал на нее на языке, которого она не понимала. Но его требования нельзя было не понять. Она повернулась и пошла за остальными. Как она сможет помочь Девлину, если не сумеет спастись сама? Ей оставалось только молиться, чтобы с ним все было в порядке.
Лианы цеплялись за нее, разрывая ей брюки и блузку, грубо царапая кожу. Мужчины были обнаженными, они не задевали густой растительности, двигаясь со звериной ловкостью, находя проход в казалось бы непроходимых зарослях. После этого путешествия, которое длилось как будто не один час (хотя на самом деле прошло несколько минут), ее захватчики вытащили ее сквозь сплетенную из кустов и лиан изгородь на открытую площадку.
За этой изгородью располагалась деревня, примерно двадцать примитивных, покрытых пальмовыми листьями хижин были разбросаны вокруг центральной лужайки, окруженной с трех сторон шестифутовой стеной, построенной из столбов и листьев, скрепленных лианами. Четвертая, незагороженная сторона была обращена к узкому берегу, свет от огромного костра, пылавшего в центре лужайки, отражался в темной воде одного из маленьких притоков, ответвляющихся от главного русла. Запахи, донесшиеся до ее ноздрей, чуть не лишили Кейт сознания: гнилая пища, немытые тела, нечистоты.
Дикари вытолкнули ее в самый центр площадки и стали издавать дикие вопли; вероятно, они означали завершение удачной охоты, эти звуки холодили ее кровь.
Несколько женщин, сидевших вокруг костра, посмотрели на нее, но никто не подходил. В их глазах было любопытство и испуг. Три. большие птицы, размерами напоминающие диких индеек, висели над костром, их перья трещали в пламени.
Ее захватчики били себя в грудь, издавая воинственные кличи и нудно что-то распевая. Кейт огляделась кругом, все ее тело дрожало, ноги подкашивались. Она еще ни разу не падала в обморок. Ничего, выдержит и на этот раз. Она пыталась осмыслить происходящее. Может, перенесшись через водопад, она попала в другой век, в эру зарождения цивилизации?
Мужчины выпрыгивали из своих гамаков, выползали из хижин, такие же голые, как и ее захватчики, ничуть не смущенные присутствием женщин. Как шакалы, собирающиеся прикончить жертву, они подбирались к ней, болтая на своем гортанном языке и яростно жестикулируя.
Они были примерно с нее ростом, но все очень мускулистые, и смотрели на нее, как на кусок мяса, из которого будет приготовлен обед. Может, так оно и случится, подумала она, глядя на костер и опаленные тушки птиц.
Они ходили вокруг нее, тыкая в нее сильными проворными пальцами, дергали ее за косу, тянули за блузку, хватались за груди. Кейт передавали из рук в руки, прижимали к широким обнаженным телам, потом круг сузился, и новая вспышка страха пронзила ее. Они хотели ее, но не на обед
— Уходите! Оставьте меня! — Она пыталась увернуться, отталкивала коричневые руки, борясь с растущим в ней ужасом. Это был настоящий кошмар, самое худшее из того, что она могла вообразить.
Внезапно ее мучители отступили, уронив руки и образовав что-то вроде прохода. Вся дрожа, Кейт огляделась вокруг, почти парализованная страхом. Сквозь строй потных дикарей шел мужчина. Он был похож на остальных, разве что пояс вокруг его талии был более красивым, украшенный яркими перьями ара и тукана, которые бились о его голый живот, когда он с важным видом к ней приблизился.
Кейт отшатнулась. В этом их вожде было что-то еще более дикое, более опасное. Множество рук ткнулись в ее плечи и спину, подталкивая ее к этому дикарю.
Она в ловушке. Кейт сглотнула комок в горле, едва не закричав. Но когда вождь подошел совсем вплотную, заставила себя выпрямиться и посмотреть ему в глаза.
— Вы, вероятно, вождь. — Она опять попыталась заговорить на наречии джерал. — Я друг.
Подняв руки, он закричал. Она в ужасе отпрянула, судорожно втянув в легкие воздух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132