Пришел отец Пол, священник, заботившийся о душах жителей Розмура на протяжении почти двадцати лет. Именно в его присутствии они с Мейнардом дали друг другу клятву верности. Святой отец в недоумении поглядывал на одного из сопровождавших его рыцарей Лайма. Увидев Джослин, он немного успокоился, но ненадолго. При виде ее грязного платья и растрепанных волос его глаза снова округлились от удивления.Поднявшись из-за стола, женщина шагнула навстречу отцу Полу.— Вернитесь на место, леди Джослин, — тихо, но твердо приказал Лайм.Оглянувшись, она уловила в его глазах предостережение. Ей вдруг отчаянно захотелось пренебречь предупреждением и поступить наперекор его воле. Однако осознавая, что этим ничего не добьешься, молодая вдова вернулась и неохотно опустилась на скамью.Пока священник терпеливо ждал объяснений, Лайм приказал своим людям покинуть зал. Взяв кубки и подносы с угощением, рыцари удалились.Когда в комнате остались только отец Пол, отец Иво, Джослин и Оливер, сводный брат Мейнарда встал и обошел вокруг стола.— А куда они пошли? — раздался голосок любопытного мальчика.— На свежий воздух, — вполголоса объяснила мать.— Но почему?— Потому… — начала женщина, но вовремя спохватившись, замолчала и покачала головой. Сейчас она не была готова отвечать на бесконечные вопросы сына. — Я расскажу тебе потом.Тяжело вздохнув, Оливер снова принялся ковыряться в ее подносе с едой.— Приношу свои извинения за то, что пришлось потревожить вас так поздно, святой отец, — начал Лайм. — Но у меня есть на то веская причина.Священник не сводил с него глаз.— Я надеюсь услышать ваши объяснения. Простите, не имею чести знать вас.— Сэр Лайм Фок, сводный брат мужа леди Джослин, теперь уже покойного.Перекрестившись, отец Пол сочувствующе посмотрел на молодую вдову. Склонив голову, она приняла молчаливые соболезнования по поводу смерти человека, которого ни она, ни священник так и не узнали достаточно хорошо.— Так что же ты хочешь от меня, сын мой? — спросил отец Пол.— Необходимо выяснить, кто должен унаследовать владения и титул моего брата.Скрестив руки на груди, священник движение головы указал на мальчика.— Думаю, Оливер.Джослин заметила жесткую складку, появившуюся на лбу Лайма. Ему явно не понравились слова святого отца.— Вы хотите сказать, что ребенок рожден в законном браке? — уточнил он.Джослин вскочила, словно ужаленная. Как Лайм Фок посмел предположить, что ее сын рожден вне брака! И что она, дочь Гемфри Рейнарда, разделила ложе с Мейнардом, не став его женой перед Богом и людьми! Но не успела женщина и слова сказать, как отец Иво схватил ее за руку и усадил на место.— Сейчас это неважно, — шепнул он.Джослин с трудом перевела дыхание. Да, святой отец, несомненно, прав. Она снова ничего не сможет добиться, набросившись на Лайма с обвинениями. По крайней мере, пока не сможет.— Разумеется, Оливер законнорожденный ребенок, — подтвердил отец Пол. — Прошу вас осторожнее выбирать выражения, ведь мы говорим о леди Джослин, а не о какой-нибудь крестьянке.— Когда она вышла замуж за моего брата?— В 1344 году от Рождества Христова. В конце осени. Я не ошибся, леди Джослин?Крепко, до боли стиснув зубы, женщина кивнула в знак согласия.— Да, земля была усыпана листьями, и надвигалась буря. Я хорошо помню тот день.— Сохранилась ли запись об их браке?— Само собой разумеется. Ни брак, ни крещение ребенка в Розмуре не остаются незаписанными. Собственной рукой я сделал эту запись в церковной книге.— Имена жениха и невесты оглашались перед церемонией?Священник покачал головой.— Нет. Мне предъявили специальное разрешение, позволяющее избежать огласки.Никто не мог прочесть мысли Лайма, однако выражение его лица не предвещало ничего хорошего ни для Джослин, ни для Оливера. Его глаза сузились от ярости, ноздри начали гневно раздуваться.— Я хочу видеть разрешение и запись в церковной книге.— Я не солгал, сэр Лайм, — попытался возразить священник. — И я не настолько стар, чтобы чего-то не помнить.— И все же я должен их увидеть.Казалось, что слуга Господа собирается продолжить спор, однако он тяжело вздохнул и неохотно согласился.— Они находятся в церкви. Если вы настаиваете, я покажу их вам.Лайм повернулся к Иво.— Вы идете со мной?Отец Иво быстро встал.— Меня удивляет, Уильям, что ты спрашиваешь об этом.Услышав, что священник назвал племянника другим именем, Джослин на мгновение растерялась. Но затем она вспомнила, как Мейнард однажды сказал ей о том, что его брат отказывается пользоваться английской формой своего ирландского имени. Уильям?!Женщина про себя повторила его английское имя. Нет, оно звучало непривычно и, казалось, совсем не подходило человеку, которого она боялась и которого за прошедшие несколько часов возненавидела. Лайм Фок никогда не станет Уильямом! Подняв глаза, Джослин невольно съежилась, поймав на себе его взгляд. Он, несомненно, заметил ее удивление и… то, что она попыталась мысленно назвать его именем, которым он пренебрегал.— Леди Джослин, — сказал брат Мейнарда, — я прошу вас оставаться в доме до нашего возвращения.Его слова прозвучали скорее как требование, а не как просьба. Более того, его слова были приказом для людей Лайма Фока, которые, несомненно, проследят, чтобы она никуда не выходила.— А если я откажусь? — дерзко спросила женщина, несмотря на предупреждение отца Иво.— Я оставляю за вами право свободно передвигаться по дому, — прищурившись, ответил мужчина.Джослин не смогла удержаться от язвительной усмешки. Приподняв подол платья, она склонилась в глубоком поклоне.— Премного благодарна, сэр рыцарь, — с издевкой в голосе произнесла она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109