– Как ты узнал, что я здесь? Ты не мог выследить меня, никто не мог бы, как ты меня нашел? – Если это последний из вопросов, которые ему суждено задать, он должен узнать, в чем мастерство лесного жителя подвело его.
Снова смех.
– Я и не пытался. Ты дитя буша, Джонно, ты, а не я. Но ты рассуждаешь, как житель буша, ведешь себя, как животное, которое петляет, чтобы сбить со следа другого зверя. Я попытался прикинуть, куда бы ты пошел, где бы тот зверь, что сидит в тебе, стал искать убежища. Не секрет, что во всех окрестностях Кёнигсхауса это место с детства значит для тебя больше всего. Куда бы ты еще направился?
Он рассуждает, как животное, его враг – хищник. Мощная, жестокая сила победила и перехитрила его. Ему суждено было прийти сюда, чтобы встретить свою судьбу, умереть от руки, отнявшей жизнь у отца. Страх, от которого при первых звуках сулящего смерть голоса перехватило дыхание, обернулся против него самого.
– И не забывай, – раздался свистящий шепот, – что я тоже провел детство в Кёнигсхаусе. Это потайное местечко до того, как стало твоим, принадлежало мне. Я любил его не меньше тебя.
– Тогда почему, Алекс, почему ты убил отца? Долгая пауза.
Джон чувствовал, что куда-то проваливается, боль в плече туманила голову, он едва не терял сознание. Но следовало быть начеку!
– Причин много, – ответил Алекс странно беззаботным тоном. – Не знаю, с чего и начать. Во-первых, я хотел получить Кёнигсхаус. Пока не родился ты, Королевство было моим! И я хотел, чтобы оно не досталось тебе, вот вторая причина. Или даже главная.
Два брата, и каждый отталкивает другого от того, что ему причитается. Джон еле сдержал горькую усмешку. Мотив был серьезный. Но он взялся не за то поколение! Он попытался повернуться к невидимой фигуре, скрытой в темноте.
– Как ты это проделал – завещание и все остальное?
– О, без труда.
Алекс словно давал урок по убийству и мошенничеству.
– Я знал, что отец хранит один экземпляр завещания в сейфе. Знал и шифр, он сам мне его сказал, когда я был единственным сыном и наследником, в те давние времена, пока он еще не начал подозревать всех и вся и ненавидеть жен и сыновей. И, само собой, – хихикнул Алекс, – ты, наверно, догадался, что у меня в доме был «крот».
Я проиграл, подумал Джон.
– «Крот»?
– Шпион во вражеском стане. Человек, который работал на меня и сообщал все, что мне нужно.
Разумеется.
Шпионом мог быть только один человек. Перед Джоном возникло маленькое лицо, немного хитрое, немного испуганное, насквозь продажное.
– Элли.
– Угадал! Мисс Элли Хендс! – Алекс осуждающе кашлянул. – Или лучше сказать «миссис». Мисс или миссис, она для меня на все была готова, с пяти лет в меня влюбилась. Мне было нетрудно связаться с ней, когда я понял, что готов сыграть возвращение блудного сына.
Джон застонал.
– Значит, она раздобыла для тебя завещание, ты его изменил, и потом…
– Отправил в этот вшивый банк к Карри, чтобы быть уверенным, что оно в надежных руках и в нужный день всплывет своим чередом.
– А Джордж и Роско?
– Мальчики? – Алекс снова рассмеялся. – Эти два психопата – мои друзья с детства, ребята они хорошие, что угодно для меня сделают. Особенно с тех пор, как заметили, что к ним в руки плывет изрядный кусок Кёнигсхауса. – В голосе его прозвучало сожаление. – И оба многое отдали бы за то, чтобы твоя смерть была гораздо более мучительной, чем та, что я для тебя приготовил, от этой скорострельной пушки. Потому что, извини, что напоминаю, ты им немало хлопот доставил своим мотоциклом. Даже при их своеобразном чувстве юмора им это не понравилось.
– Подонки пошли на это по своей воле! – горячо ответил Джон. – Я бы и снова им влепил!
– Нет, братишка, одного раза хватит. Во всяком случае, хватит, чтобы тебя повесить. Боюсь, бедный Роско провел пренеприятную ночь: он валяется у аэропорта с переломанными ногами. – Алекс говорил обыденным тоном, отчего его слова звучали еще более жутко. – Но Джордж вернется в усадьбу и расскажет совершенно правдивую историю о том, что ты свихнулся, впал в бешенство и без всякой причины набросился на них, умышленно пытаясь убить. Так что, когда я притащу тебя домой, у меня на голове будет пара синяков, которые я сам себе поставлю, а у тебя – новая вентиляционная система между ушей, что даст мне право заявить, что я убил тебя в порядке самообороны.
– Самообороны!
Настал черед Джона рассмеяться.
– По этой же причине ты убил и Элли?
– Конечно! Мне нужно было защититься от нее, она могла погубить все дело! Я думал, что все выйдет как надо, обещал ей проследить, чтобы с ней все было путем. Я хотел убрать Розу и отдать ей Розино место, но, когда появилась Триша, в нее словно бес вселился. Пришлось от девчонки избавиться. Я велел ей прийти вечером к источнику, мы там часто встречались до того, как я вернулся. Убить ее оказалось гораздо легче, чем я думал. Я уложил ее на землю, забрался на нее и, целуя, задушил. Шея хрустнула вот так! – Алекс прищелкнул пальцами. – Как цыплячья косточка.
Джон старался, чтобы голос не дрожал от ужаса.
– А Марк?
– О, о нем ребятки позаботились, с ним было еще легче, раз плюнуть, они говорили! Они просто поймали его в буше, усадили под дерево и влили в него столько самогона, сколько уместилось. Поили его день и ночь, пока печень не отказала. Ублюдок не мог поверить в свое счастье, был на седьмом небе, таким он и представлял себе рай. – Алекс засмеялся. – И она тоже, когда я ее трахал! По крайней мере, можешь считать, что оба умерли счастливыми!
Джон не мог больше терпеть.
– Попробуй только сказать это об отце, мерзавец! – прорычал он. – Хочешь убедить меня, что, когда у него на руках и ногах сидели твои боровы, а ты высыпал ему на лицо сумку ядовитых змей, он был счастлив?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96