Рука девушки чуть не вывихнулась, но он даже не обратил на это внимания.– Сойер! – Сафиро соскочила с кровати. – Что... Он повернулся к ней лицом, схватил за плечи и встряхнул.– Эти мертвые! В доме! Как ты не поймешь? Выстрел! Кровь! Тебе ясно?– Их застрелили? – спросила девушка. – Из револьвера?Сойер поднял глаза и уставился в стену, как будто там было написано его прошлое. – Сойер? Он тяжело вздохнул и сел на кровать.– Теперь я все понял. – Он закрыл лицо руками. – да, я знаю, что произошло.В голосе Сойера звучало отчаяние. Сафиро понимала, что не может помочь ему. Она молилась о Сойере.– Я убил их, Сафиро. Я не знаю, кто эти мужчина женщина и дети, но я застрелил их в том доме.Девушка чувствовала его страдание и жалела Сойера. Она притянула его к себе и зарыдала. Несчастный убийца уткнулся ей в плечо.Сафиро забыла про время. Наконец Сойер уснул. А в окно уже заглядывали розовые лучи рассвета.Четыре человека. Двое детей. Сердце девушки сжалось. Он убил их! Застрелил в доме с белыми занавесками.Ее дедушка никогда никого не убивал. Они вообще редко хватались за револьверы.А Сойер...У Сафиро больше не было слез. Ее сердце обливалось кровавыми слезами.Человек, которого она любила, оказался убийцей! Глава 13 Сафиро благодарила всех ангелов и святых на небесах за то, что Сойер прикован к ней наручниками. Если бы не это, он ушел бы на следующее утро.Весь день она таскалась за Сойером. Сначала они пошли в хлев. Сойер покормил скотину и почистил стойла. Потом направились в огород – посмотреть, не сбежала ли Джинджибер и не забрались ли вместо нее кролики. Затем зашли в дом, Сойер взял хлеб, ломоть сыра и несколько морковок.Сейчас они сидели на берегу ручья. Это место было далеко от дома, и Сафиро редко сюда ходила. – Ты часто здесь бываешь, Сойер? – спросила она, прекрасно зная, что он не ответит.С самого утра Сойер никому не сказал ни слова. На его совести лежала смерть четырех человек, и он не мог думать ни о чем другом.Девушка чуть не плакала. Боль Сойера стала ее болью, и она чувствовала себя несчастной. Сойер так много для нее сделал, а сейчас, когда он сам нуждался в поддержке, она не могла помочь.Сафиро отвернулась и украдкой вытерла глаза.– Давай поедим.Сойер поднял камешек и бросил в воду.– Нам надо перекусить, Сойер. Мы ведь еще не завтракали.Сафиро протянула ему морковку, но он будто и не заметил ее руку.– Зачем же ты взял еду, если не собираешься есть? Для меня?Сойер задумчиво следил за воробьем, а когда тот улетел, бросил в ручей веточку и стал смотреть, как она уплывает по течению.Сафиро отломила горбушку.– Ну что ж, если ты взял эту еду для меня, значит, ты думаешь обо мне, хоть и не разговариваешь со мной.Она откусила кусок и стала жевать:– Сойер, я... я знаю, ты сейчас очень расстроен. Вчера ночью ты вспомнил ужасные вещи, но...Девушка замолчала. Человек, сидевший рядом с ней на берегу, только внешне напоминал Сойера Донована. От этого мужчины, от его фигуры и взгляда веяло холодом.Сафиро взяла еще одну морковку и сунула себе в рот.– Когда я была маленькой, я курила морковку, веточки, карандаши... все, что было похоже на трубку, – стала болтать она. – Но я их не зажигала – только делала вид, что курю. Мой дедушка иногда покуривал трубку, и я за ним повторяла. Однажды он поймал меня с морковкой во рту, отобрал ее и сказал, что, если я буду курить, у меня будут плохо пахнуть волосы.«Поговори со мной, Сойер! Пожалуйста! Не сиди таким холодным!»– Ты не будешь сегодня искать самогонный аппарат Макловио, Сойер? Я бы тебе помогла.Он отмахнулся от мухи.– А знаешь, мне иногда хочется узнать, как чувствует себя пьяный, – продолжала Сафиро. – Вот у Макловио, похоже, всегда хорошее настроение – во всяком случае, до тех пор, пока он не впадает в буйство. Он поет, пляшет, смеется над тем, что другим совсем не смешно. Может, когда-нибудь я тоже напьюсь.Она сунула в рот кусочек сыра.– Мы с Тья хотим сходить за ягодами. У нас кончились яблоки. А я знаю одну полянку, где ягод много. Совсем недалеко от Ла-Эскондиды. Тебе придется пойти со мной.Она знала, что Сойер никуда не пойдет. Наклоняться вместе с ней за каждой ягодкой? Конечно, об этом его можно даже не просить.Интересно, как они снимут эти наручники?Чтобы чем-то заняться, Сафиро отломила еще кусочек хлеба, скатала его в плотный шарик и бросила в ручей. Рыбешки тут же сбились в стаю и стали клевать хлеб. Серебристые плавнички блестели на солнце, точно звездочки.– Хочешь покормить рыбок?Девушка протянула Сойеру еще один катышек. Однако он даже не шелохнулся.Больше Сафиро не пыталась с ним заговорить. Зачем? Все равно он молчал.Только когда из зарослей послышалось глухое рычание, Сойер вскочил, потянул за собой Сафиро. Из-за деревьев медленно вышла пума, остановилась и припала к земле. Сафиро прижалась к Сойеру.– Это не Марипоса! Похоже, он давно голодает. Посмотри, какой худой, Сойер!– Это не он, а она.Сойер потащил девушку в ручей и остановился, когда вода стала доходить ему до груди, а Сафиро было по шею.– Она голодная, Сойер, и ждет, когда мы выйдем из воды. Я видела, как Марипоса часами стерегла кролика у норы.Огромная кошка потянулась к оставленному на берегу завтраку, обнюхала хлеб с морковкой и за пять секунд расправилась с большим куском сыра, потом облизнулась и легла.– Придется плыть, – сказал Сойер. – Повернись на живот и держи голову над водой.Их тут же подхватило быстрым потоком. Пума побежала за ними вдоль берега.– Проклятие! – выругался Сойер.– Она устанет бежать, – сказала Сафиро и хлебнула воды.– Да, но еще неизвестно, кто устанет первым. Эта кошка может преследовать нас часами.Сафиро следила за пумой, которая бежала по берегу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75