Солдат у ворот спрятал лицо от света факела. Это было странно. Так не полагалось делать при встрече хозяина. Прежде при его появлении люди толпились во дворе, желая, чтобы он заметил их и одарил улыбкой и приветливым словом.
— Привет, Пирс! Как коротаешь ночь? — обратился он к солдату.
Тот закашлялся и произнес невнятно:
— Все в порядке, милорд.
«Да, вроде бы все в порядке, но… только это не Пирс!»
Ударив шпорами в бока Белизара, Роберт направил коня на солдата и опрокинул самозванца наземь.
— Засада! Берегись! Удерживайте ворота!
Одного мгновения хватило, чтобы тишина взорвалась и все пришло в движение. Заледеневшие руки схватились за мечи и вскинули щиты. Воины Роберта смогли отбить первую атаку врагов, дотоле прятавшихся в густой тени под крепостными стенами.
Роберт ворвался на коне в самую гущу схватки, уверенный, что его люди отстоят ворота. Это был единственный путь к спасению, хотя отступить сейчас означало потерять Белавур и оставить Джоселин без помощи во вражеском плену.
Сражение кипело вокруг него. Мечи со звоном скрещивались, ударялись о латы и о сплетенные из стальных колец кольчуги. Люди вопили, а кони ржали от ярости и боли.
Роберт резко потянул поводья Белизара, стремясь уберечь его от меча, направленного в конское брюхо.
Трудно было что-либо понять в этом кровопролитном беспорядочном сражении в темноте, но внезапно ему все стало ясно…
О Боже! Они убивают лошадей, вспарывают им животы, рубят ноги. Они намерены спешить конных рыцарей, а потом на земле одолеть их числом. Рыцари не имели пространства для маневра, а его малочисленная пехота вконец измотана долгим маршем по холоду и грязи.
На мгновение де Ленгли глянул вверх, на черную громаду крепости. Где-то там томится Джоселин, но сейчас он со своим войском не в силах прорваться к ней.
Белизар жутко заржал, почти заревел и заметался, когда острие одного меча вонзилось ему в бок, а лезвие другого рассекло шкуру у основания шеи. Роберт вцепился в поводья, прикрыл жеребца щитом, а ногой, обутой в кованый сапог, нанес коварно подкравшемуся врагу мощный удар в лицо. Тот с воплем покатился по земле, вмиг залившись кровью.
Совсем рядом конь с перерубленными ногами осел, издавая истошное ржание. Роберт стал пробиваться на выручку всаднику.
— Отступай! — крикнул он, подхватил своего рыцаря за ворот кольчуги и начал вместе с ним пятиться к воротам. Там горстка его воинов отчаянно отбивалась от наседавших врагов. Если они не выдержат, путь к отступлению будет отрезан.
— Я де Ленгли! — издал он боевой клич. — Все за мной к воротам!
Те, кто мог, прорвались к нему и образовали вокруг Роберта ощетинившееся мечами железное полукольцо. Отход к воротам им удался. И, наконец, они вырвались из свалки, но бой стал еще более яростным в суженном пространстве ворот. Теперь уже по одному, перестроившись в цепочку, они пробивались на свободу.
Роберт соскочил с седла, хлестнув раненого жеребца, и отправил его галопом сквозь арку ворот к мосту. Сам он занял место там, где разгорелась наиболее жаркая схватка. Здесь сражался кто-то из его спешившихся рыцарей — не человек, а демон — рубящий, колющий… Роберт едва узнал в нем своего верного помощника.
— Роберт, уходи! — кричал ему Джеффри. — Это тебя они хотят… Уходи сейчас, пока тебя не свалили с ног!
Роберт отразил щитом направленный на него удар и схватился сразу с тремя противниками. Джеффри прав. Их слишком много, и все их усилия обращены против него. Лишь он им нужен.
Постепенно горстка уцелевших воинов во главе с Робертом выкарабкалась из смертоносной ловушки. Только самые стойкие, самые умелые и яростные бойцы смогли отстоять себя и пересечь мост.
— Роберт! Хвала Господу, ты здесь! — Аймер был первым, кто обнял его, когда он очутился по ту сторону моста.
Потом к нему стянулись и другие, сбились в кучу, молча трогая его, как бы желая убедиться, что он жив и даже невредим и что легенда о его неуязвимости не опровергнута.
Так они и стояли все вместе, тесно прижавшись друг к другу в темноте и глядели угрюмо на башни и стены Белавура, отделенные от них рвом.
— Роберт! Она не стала бы… — неуверенно начал Аймер. — По правде, леди Джоселин была очень разгневана… но я готов поклясться, Что она никогда…
— Да! — оборвал Роберт защитную речь, казавшуюся ему совсем ненужной и даже неуместной. — Она не стала бы…
Они разбили лагерь в промерзшем лесу, не зажигая костров, по возможности перевязали раны, а наиболее пострадавших отправили на телеге в Харкли. Роберт ненадолго уснул, но с первым проблеском рассвета поднялся, вышел на опушку, встал неподвижно и в глухой тоске и злобе глядел на еще смутный силуэт Белавура. Ужас, вызванный недавними событиями, уступил место горьким размышлениям о том, что он абсолютно не в силах что-либо предпринять.
Джеффри принес ему чашу разбавленного вина и ломоть хлеба.
— Вы имеете хоть какое-то представление, кто там засел?
— Догадаться можно, — вздохнул Роберт. — Те подлецы, что поддерживают Генри. Любой из них. Может быть, это Честер. Он настолько подл, что способен прикончить меня в темноте, но если б я бился об заклад, то поставил бы денежки на то, что все устроили мои драгоценные родственнички со стороны супруги.
Джеффри не поддержал эту мысль. Опустошив чашу, Роберт продолжил:
— Готов молиться хоть Богу, хоть дьяволу, чтобы это был Монтегью. В таком случае я бы не опасался за жизнь Джоселин. Помимо того, что она все-таки его плоть и кровь, она более ценна ему живая, чем мертвая. Ему остается только дождаться моей гибели, чтобы вернуть все, что он потерял, и прихватить еще кусок в придачу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125