Он видел отблеск солнца на стволе пистолета, направленного ему в сердце. Ее всегда отличала неуравновешенность и непредсказуемость. Она могла нажать курок так же легко, как и закурить очередную сигарету.На бурой земле розы походили на капли крови. Безжизненная пустота окружающего пейзажа отражалась в его сердце, в его душе. Он был скорее мертв, чем жив.Не сводя глаз с пистолета, Кристофер медленно поднялся.Если бы только она смогла!Он шагнул к ней. Его голубые глаза дерзко вспыхнули, а губы тронула надменная ухмылка.— Ты сумасшедший!— Еще одна добродетель, свойственная нам обоим.— Остановись! — взвизгнула она. Но он не обратил внимания на ее предостережение, и ее руки задрожали.— Ну, давай! — Его голос звучал твердо и гневно. — Освободи меня от моей печали. Ты ее виновница. Прикончи меня — как ты прикончила нашу дочь.Глаза Маргариты наполнились слезами. Пистолет в ее руке дрожал. Ее указательный палец дрожал на курке. Она колебалась, отступая от него и неловко пошатываясь, а потом отбросила пистолет в сторону.И упала на колени:— Ты знал, что я не смогу.— Нет, не знал.Насмешка в его низком голосе была подобна искре, упавшей на динамит:— Ну, давай. Подними пистолет. Застрели меня.Она все еще стояла на коленях — с лицом, перекошенным от ярости и отчаяния. Кристофер нагнулся, чтобы поднять пистолет.— Ты всегда так самодоволен! И всегда готов обвинить меня во всем, — начала она. — А ведь это не только моя вина!— Если тебе легче от этого, можешь считать и так.С пронзительным визгом она набросилась на него:— Ты разрушил и мою жизнь! — Она принялась колотить его кулаками в грудь. Ее длинные красные ногти царапали его лицо. — Я тоже любила ее! Я, я…Он заломил ее руки за спину и держал их так до тех пор, пока она не разразилась рыданиями.Он смотрел на ее безутешное, залитое слезами лицо и сквозь туман собственных бурных эмоций разглядел ее горе — такое же глубокое, как и его.Он ненавидел ее.Но как можно ненавидеть это несчастное сломленное существо? Кристофер изумился тому, что ничего не чувствует — совсем ничего. Вся горечь от их неудачного брака с Маргаритой и ее роли в гибели их ребенка улетучилась. Впервые страдания Маргариты затронули какие-то струны его души.Маргарита стала для него козлом отпущения, на котором он мог сорвать чувство собственной вины.— Той ночью я думала, что она в своей кроватке, — не признавала себя виновной Маргарита.Кристофер схватил ее и принялся трясти так сильно, что из ее волос выпала черная лента и упала на землю рядом с розами. Он ничего не желал слышать об этом. Ее слова вернули ужас происшедшего тогда, и он с трудом справился с дыханием. Он хотел выбранить и обвинить ее — как обычно.Однако это было бы чересчур просто.— Произошел несчастный случай, — наконец выдавил он, помогая ей подняться. — Ничего нельзя было сделать.— На самом деле ты не веришь в это.— Верю. Я знаю, что говорил и делал чудовищные вещи в отношении тебя. — Он колебался. — Прости. Мы не можем вернуться назад. Салли больше нет. Другого шанса у нас не будет.Непонятно отчего, но его слова, казалось, вызвали в Маргарите новые эмоции. Ее губы зашевелились, но с них не сорвалось ни звука. Отчаяние все еще не отпускало ее.— В чем дело?Глаза Маргариты расширились, и она глубоко вздохнула. Слезы смыли косметику с ее лица. Кристофер коснулся ее щеки. Ее рука обхватила его руку и надолго повисла на ней.— Ты не виновата, Маргарита. Мне следовало быть там в ту ночь. Я виноват во всем.Она посмотрела на него так, как никогда раньше не смотрела.— Ты не понимаешь, — прошептала она. Ее лицо дергалось, отчего — он не догадывался. — Да и не можешь понять.Она отвернулась от него и побрела, спотыкаясь, вниз с холма.…Одной рукой ослабляя узел галстука, другой Кристофер крепко держал руль. Он мчался по пустынной дороге в Малибу. Что сейчас могло понадобиться Маргарите? Разве на прошлой неделе они не обсудили все на ранчо? Единственное, что он мог предположить, — это деньги. Все всегда хотят от него денег.Он гнал машину с такой яростью нетерпения, что не замечал ничего вокруг. Кондиционер шумел, а магнитофон громыхал слишком тяжелым роком. Кристофер нервно поднял трубку радиотелефона и вызвал своего агента.— К сожалению, мистер Фаязано сейчас на конференции, — ровным голосом ответила секретарь Кэла.Те, кто что-то значит в шоу-бизнесе, не берут трубку сами.— Кто звонит и что передать, сэр?— Кристофер, — машинально ответил он.— О, мистер Стоун. — Голос стал медовым. — Я немедленно свяжу вас.Как обычно, появление Кэла на линии сопровождалось шумом.— Где тебя черти носят? Когда ты собираешься заехать ко мне по поводу “Тигра-6”?— Я еще не читал сценарий.Одной рукой Кристофер повел свой “ягуар” на обгон несущегося “кадиллака”, водитель которого бешено засигналил.— Работа — лучший способ забыть твою дочурку.Кристофер услышал, как Кэл набивает трубку, и сказал его секретарю:— Передайте ему, что я перезвоню. Кристофер нажал на газ. “Фольксваген”, забитый тинэйджерами и досками для серфинга, тащился перед ним, не пуская на обгон. Кристоферу пришлось притормозить.— Черт побери.— Что?Голос Кристофера прервался:— Я не хочу забывать Салли. Понял?— Год — чертовски много для актера… — Кэл говорил угрожающе. — Даже звезда, подобная тебе, выходит из бизнеса. Честолюбивые парни помоложе ежедневно устремляются в Голливуд. Звезды быстро гаснут. Ты неважно выглядишь, парень.Неожиданно для себя самого Кристофер бросил взгляд в зеркало заднего вида. Ему не понравилось то, что он увидел.— У меня была плохая ночь, — пробормотал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49