У меня много других дел.
Бен догадался, что она не спешит знакомиться с личными вещами своей тетки не потому, что у нее так много других дел, а просто из нежелания нагружать свою душу воспоминаниями об умершей женщине. Она была к этому не готова. Детектив из Лос-Анджелеса сказал ему, что Кэсси была тяжело травмирована, когда уехала в Райанз-Блафф шесть месяцев назад. Логан полагал, что она была на грани полного физического, эмоционального и нервного истощения: слишком много кошмаров выпало ей на долю.
Но Бен решил удовлетвориться ее объяснением, по крайней мере, на этот раз, и заметил лишь:
– Вы ремонтируете дом?
– Просто немного подновляю. – На мгновение ее глаза скользнули по его лицу и тут же снова опустились. – Мне нравится работать руками. Чувствовать древесину.
– Нравится прикасаться к красивым вещам, потому что вы не можете прикасаться к людям?
Эти слова заставили ее надолго задержать взгляд на его лице. Под глазами у нее залегли черные круги, и он ничего не смог прочесть в их таинственной зыбкой глубине, но, как и в первый раз, ощущение тепла охватило его столь явственно, словно она протянула руку и положила ладонь поверх его пальцев. Это было жутковатое ощущение, но ему хотелось испытывать его снова и снова.
– Это слишком просто, – сказала она.
– Неужели? Вы избегаете физических контактов с другими людьми. А может, попробуете со мной?
Кэсси покачала головой в ответ на его последний – полунасмешливый-полуобиженный – вопрос.
– Мне это… причиняет неудобства. Я осязающий телепат. Мне трудно блокировать чужие мысли или чувства, находясь в физическом контакте с людьми.
Ее плечи поднялись и снова поникли.
– Стало быть, вы просто избегаете прикосновений, – уточнил Бен.
Она заговорила, по-прежнему не глядя на него:
– В душе любого человека есть вещи, не предназначенные для посторонних. Такие вещи, в которых человек редко признается даже самому себе. Фантазии, импульсивные порывы, приступы гнева или ненависти, первобытные инстинкты. Обычно они глубоко спрятаны, можно сказать, похоронены, и им там самое место. В самых темных уголках нашей души.
– Но вам видны эти уголки.
И опять Кэсси пожала плечами:
– Я слишком много видела в свое время. И стараюсь больше не смотреть.
– Если только какой-нибудь убийца не вторгнется в ваши мысли? – сочувственно спросил Бен.
– Я пыталась избежать этого, поверьте. Я не хотела знать, что он собирается делать. Что он уже сделал.
– Но раз у вас был хотя бы единственный шанс его остановить…
– Но мне же это не удалось, верно? – проговорила она с болью. – Я не сумела его остановить. Я пошла к шерифу. Я обратилась к вам. Я даже забралась к нему в душу… в самые потаенные места. Но это его не остановило. Их это никогда не останавливает.
– Детектив Логан был иного мнения.
Кэсси покачала головой. Ее голос звучал очень тихо, когда она заговорила:
– Рано или поздно их ловят. Может быть, я смогу в этом помочь, а может, и нет. Но люди все равно умирают. И я ни черта не могу сделать, чтобы это изменить.
– Поэтому вы сбежали сюда, верно? В этом одиноком доме неподалеку от маленького городка вы надеялись обрести покой.
– А разве я не имею права на покой? Как и все люди? – с обидой спросила она.
– Да, конечно. Но, Кэсси, вы не можете притвориться, что ничего не видите, как и я, к примеру, не смог бы сделать вид, что ничего не происходит, если бы кого-то у меня на глазах зарезали на перекрестке. Мне пришлось бы прийти на помощь и сделать все, что в моих силах. То же самое касается и вас. Кэсси тяжело вздохнула:
– Я в течение десяти лет делала все, что было в моих силах. Я устала. Я хочу, чтобы меня оставили в покое.
– Думаете, он оставит вас в покое?
Она ничего не ответила.
– Кэсси?
– Нет, – прошептала она.
Бену хотелось, чтобы она еще раз на него взглянула, но ее взгляд, казалось, был намертво прикован к кофейной чашке.
– Ну так помогите нам. Бекки Смит было всего двадцать лет, Кэсси. Она училась в колледже, обожала детей и хотела стать учительницей. У нее впереди была вся жизнь. Помогите нам поймать негодяя, который лишил ее жизни.
– Вы сами не понимаете, о чем просите.
– Ну почему же, кое-какое представление у меня есть. Я знаю, что вам придется многим пожертвовать, но нам нужна ваша помощь. Мы обязательно должны поймать этого парня прежде, чем он успеет скрыться. Или совершить новое убийство.
Наконец она подняла на него взгляд, и в глубине ее глаз Бен увидел нечто такое, что едва не отшатнулся. На него смотрел несчастный, беззащитный ребенок.
– Ладно, – сказала Кэсси. – Я пойду надену куртку.
* * *
– Итак? – спросил шериф, почти не скрывая своей враждебности. – Выкладывайте, что там у вас.
Они находились в кабинете Мэтта, сидели рядом на стульях для посетителей перед старинным письменным столом с аспидной крышкой, принадлежавшим еще его отцу. Шериф встретил их крайне неприветливо еще и потому, что его люди не смогли обнаружить никаких улик на месте преступления.
И еще он не верил в эту чушь собачью про телепатов и экстрасенсов. Просто не верил, и все.
– Я вряд ли смогу сообщить вам больше, чем уже сказала, – начала Кэсси. – Убийца – мужчина…
– Откуда вам это известно? – вмешался Бен. – Вы говорили, что самоидентификация является бессознательным процессом. А пол разве нет?
– Иногда. Но в данном случае… – Она избегала его взгляда и смотрела только на свои руки, крепко стиснутые на коленях. – Когда он следил за ней… обдумывал, что он с ней сделает… он… он испытал эрекцию.
На этот раз шериф слегка смутился и покраснел, даже заерзал на стуле, однако его голос прозвучал сурово:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107