Петро улыбнулся. Олег с облегчением вздохнул и сказал:
– К тому же предмет спора исчерпан – наши соседи кончают. Не так ли? – обратился он к тем двум, которые еще сидели за столом. Те поспешно согласились. Олег широким жестом показал на стулья.
– Садитесь, прошу вас.
Рыжий усмехнулся уже добродушно. Конфликт был исчерпан. Все четверо принялись за еду.
Из разговора соседей Олег понял, что они матросы и сегодня пришли на катере из Усть-Ляги. Андрей очень вежливо спросил:
– Простите, а куда вы теперь?
Рыжий – Петро называл его Лехой – ответил:
– В Приуральский, а что?
– Да так, ничего.
Андрей встал и вскоре вернулся с двумя бутылками портвейна и четырьмя стаканами.
– Пейте, пожалуйста.
Леха насмешливо улыбнулся, но вино выпил. Петро поморщился и кратко бросил:
– Вода.
– Так ведь крепче ничего нет, – извиняясь, сказал Андрей.
– Ну ничего, – утешил его Петро, – разбавлять сгодится.
Пошарив в карманах, он выложил на стол пятерку.
– Сбегай, Леха, «Вологодского».
Леха сбегал. «Вологодский» оказался девяностошестиградусным спиртом. Петро разлил его в стаканы, чуть подкрасил портвейном. Андрей с сомнением глядел, как эта горючая жидкость исчезает во рту Петра, потом сделал отчаянное лицо и залпом выпил стакан. Олег сделал то же самое с закрытыми глазами. Петро с одобрением взглянул на них.
– Лихо, лихо... Спирт у нас здесь – самая первейшая штука, брат. Где царапину промыть, где ноги растереть от простуды, ну, и внутрь, конечно, принять полезно.
Он выпил еще, вкусно понюхал корку черного хлеба и обратился к ним:
– Так, говорите, вас в Приуральский взять?
– Ну да, – не моргнув глазом, ответил Андрей.
– И много вас?
– Да вот двое.
– И только-то? – удивился Петро. – А груз?
– Сто пятьдесят.
– Далеко?
– Рядом, на пристани.
– Понятно, – кивнул Петро, аккуратно собрал крошки со стола и поднялся. – Ну, пошли, – сказал он, обращаясь к ним.
– Куда? – всполошился Леха, который был так поглощен изучением содержимого бутылок, что как будто и не слышал разговора.
– Погрузимся и поедем.
Леха опешил.
– Так мы ж в понедельник собрались ехать, Петро! А сегодня суббота, и танцы в клубе...
– Ох, и темный же ты человек, Леха, – сказал Петро. – Тут дело, можно сказать, государственной важности, геологи ископаемые искать приехали. Ведь вы же геологи? – обратился он к Андрею.
– Точно, – поспешно ответил Андрей.
– Вот видишь, люди о процветании нашего края заботятся, а им приходится торчать здесь только потому, что какому-то, извините, Лешке, который и танцевать-то толком не умеет, вдруг вздумалось подрыгать ногами под радиолу. Ведь нехорошо получается, а, Леха?
– Ну хоть завтра с утра поедем – куда сейчас-то, на ночь глядя? – взмолился Леха.
Петро покачал головой.
– Опять же нескладно у тебя получается, Лешка. Ведь уйди ты на танцы – загуляешь так, что придется дня три бегать по всему Троицку и обыскивать все канавы и подворотни. Ведь загуляешь, Леха? – ласково спросил Петро.
– Загуляю, – уныло согласился Леха.
– Ну вот, и сам соглашаешься. Так какой отсюда вывод следует?
Леха нехотя вылез из-за стола.
– Ладно, пошли.
Он потянулся было к бутылке со спиртом, но Петро перехватил ее и опустил в широченный карман своей куртки; подмигнув Андрею, улыбнулся – чуть-чуть, краешком губ.
Олег подумал:
«А ведь у этого парня умное лицо...»
35
В Приуральском мы поселились на брандвахте, что стояла метрах в трех от берега, быстро раздобыли лодку и бензин, и я сразу же взялся за обкатку моторов. Первый завелся сразу и работал минуты три, кашляя и чихая. Потом смолк и больше не подавал признаков жизни. Я разобрал его по винтикам, никаких неисправностей не обнаружил и собрал снова – мотор безмолвствовал. До вечера я еще дважды повторил эту операцию. Я уже знал наизусть всю инструкцию и все схемы. Я не знал только, что еще можно сделать с этой двухпудовой грудой железа, и утром в четвертый раз принялся за разборку.
Олег совсем отчаялся. Стоя на берегу, он бросал камешки в воду, изредка спрашивал:
– Ну как?
Я посылал его по разным инстанциям и продолжал копаться в моторе. Опять ничего не обнаружил и собрал в четвертый раз, и он почему-то завелся. Я со страхом ждал, что сейчас мотор заглохнет, и теперь уж насовсем. Но он отлично работал. Я посадил Олега на обкатку и занялся вторым мотором. С этим мне повезло – разбирать его пришлось только дважды.
Когда мы закончили обкатку, сняли ограничительные прокладки, я устроил пробную поездку в Сарьюдин. Было просто великолепно: все работало, все было в порядке, хоть сейчас можно было отправляться за Урал. А вернувшись в Приуральский, я получил письма от Маши.
Наконец приехали трое наших – оба доктора и тот «пацан» из МАИ. Доктора были чистые, свежие, выбритые. Они закончили Первый медицинский и решили хорошенько отдохнуть и повидать тайгу. Об этом они заявили сразу же после приезда – кажется, их несколько смущало то, что они были зачислены простыми рабочими. Оба они чем-то схожи друг с другом, хотя Валентин широкоплеч, великолепно сложен, черноволос, довольно красив и самоуверен, а Николай – длинный, нескладный, рыжеват и кажется грубее, проще. Оба с полчаса шумно восхищались дорогой, тайгой, белыми ночами и предстоящей вольной жизнью на природе. Это не очень-то понравилось мне – я сомневался в том, что наша жизнь будет такой радужной и веселой. Но в общем-то доктора оказались довольно приятными людьми, а ширина их плеч и великолепно развитая мускулатура почти примирили меня с их болтовней.
Третьего, пацана из МАИ, тоже звали Валентином. В первый же день его окрестили Валькой Маленьким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65