Но те дни давно прошли. Ее ребенок вырос и, учитывая жизнь, какой жила Харриет, появление братика или сестрички было бы вторым случаем непорочного зачатия.
Зак доел бутерброд. Он вытер рот бумажным полотенцем и сложил его, не позволяя ни одной крошке упасть на пол. Он был таким аккуратистом. Харриет понятия не имела, откуда у него это. Они с Донни жили как вольнолюбивые неряхи; комната Зака выглядела как казарма. Чтобы сохранить мир, Харриет наняла постоянно живущую в доме домработницу.
– Что на ужин?
Харриет улыбнулась. В некоторых вещах Зак совершенно не изменился. Он жадно поглощал еду, а его вес всегда держался в здоровых рамках. Донни вечно сидел на какой-нибудь диете.
– Я думала, мы что-нибудь закажем, – ответила Харриет. – Я дала Монике выходной.
Зак окинул взглядом комнату.
– Пицца – это всегда хорошо.
Харриет не могла не улыбнуться.
– Звучит отлично, – сказала она. Она закажет салат для себя и две большие пиццы для Зака, чтобы он мог продержаться вечер. Она отбросила журнал. – Сегодня звонила твоя бабушка Смит.
– Да? – Зак нагнулся, чтобы достать что-то из рюкзака, но бросил быстрый взгляд в ответ на слова Харриет.
– Перед самым Рождеством ей придется лечь на операцию.
– Неудачно, – сказал Зак, доставая из рюкзака айпод.
– Да, неудачно, – согласилась Харриет. – Так что она не сможет приехать на Рождество.
Зак кивнул и поднес наушники к голове.
– Может быть, я смогу поехать кататься на лыжах с Ди-Джей?
– Может быть, когда мы вернемся, – ответила Харриет.
– Мы куда-то едем? – Он не вложил один наушник в ухо.
– В Дулитл. На Рождество. – Харриет села прямо и сложила руки на колене. – Я сказала Оливии, что мы приедем к ней.
Зак вытаращил глаза:
– Ты это сказала?
Харриет кивнула.
– Но ты же не любишь это место.
– Иногда мы делаем для других то, что лучше для них, даже если это не то, чего мы хотим для себя, – сказала Харриет, тщательно подбирая слова и стараясь, чтобы они не прозвучали слишком нравоучительно.
– Ты могла бы сначала спросить меня, – сказал Зак. – Дать мне возможность быть мучеником по собственной воле, а не по обязанности.
Харриет в изумлении посмотрела на сына:
– Что ты только что сказал?
Он пожал плечами:
– Ты меня слышала.
Да уж, она слышала. Харриет сделала глубокий вдох и положила руки на колени. Выпрямившись, она сказала:
– Хорошо, Зак. Ты можешь поехать кататься на лыжах с Ди-Джей или можешь поехать со мной в Дулитл, чтобы побыть с твоей бабушкой. Ты можешь делать то, что выберешь.
– Ты что, напилась?
– Прошу прощения?
Зак покрутил указательным пальцем вокруг уха.
– Я не могу поверить, что ты разрешаешь мне поехать кататься на лыжах.
Харриет тоже не могла в это поверить. Воспитание ребенка в одиночку было самым трудным, что она когда-либо делала. Донни бы точно знал, что сказать Заку, и кончилось бы тем, что Зак сам пришел бы к мысли поехать в Дулитл на каникулы.
– Что ты выбираешь?
– Да ладно, мам, что, ты думаешь, я скажу?
Она склонила голову набок, внимательно глядя на своего одаренного и упрямого сына.
Он поднял рюкзак, сунул второй наушник в ухо и сказал:
– Думаю, я поеду кататься на весенних каникулах.
– Спасибо, – сказала Харриет.
– Мне нужно заниматься, – сказал Зак. – Позови, когда принесут пиццу, хорошо?
– Конечно, – ответила Харриет.
Он легкой походкой вышел из комнаты, погруженный в свои юношеские размышления. Харриет позволила бы ему поехать кататься. Она никогда не говорила ничего просто так и не обещала того, чего не могла выполнить. Так почему же она не может сказать того, что так долго держит внутри? Какое противоречие!
Она поджала под себя ноги и вспомнила о том, что только что назвала своего сына Джейком. Слишком много знаков подталкивали Харриет к тому, что она должна была уже давно сделать.
Взяв телефон, она набрала номер детектива. Она попросит его организовать встречу – сразу после Рождества.
Она начнет новый год с чистого листа или по крайней мере с чистой совестью. Время между выслеживанием Джейка Портера и рассказом правды Заку будет очень трудным, пока они все не успокоятся.
Если они вообще успокоятся, добавила она, чувствуя себя более подавленной этим моментом и в то же время более решительной.
Глава 5
Марта и Эбби посещают рождественский базар
Центром Дулитла считалась городская площадь. Несмотря на попытки известного в штате торговца завлечь покупателей в большой супермаркет в пригороде, построенный рядом с мотелем у трассы, большинство жителей Дулитла каждую субботу приходили за покупками к торговцам, выставляющим свои товары вокруг площади перед зданием суда.
Суббота перед Рождеством была особенно веселым днем. Марта не могла не улыбаться при виде покупателей, снующих вокруг киосков, постоянно входящих в само здание суда и выходящих из него. Окружной судья специально оставил вход в здание открытым, чтобы люди могли погреться внутри и посетить необходимые комнаты.
Хорошо, что жена судьи председательствует в городском комитете Дулитла, подумала Марта. Она оглядела толпу и помахала дочери доктора Майка Джессике, которая стояла на своем обычном месте с клеткой для животных на тележке, которую ветеринар сделал для своей младшей дочери. Черный кокер-спаниель с большими глазами выглядывал из тележки.
– О, посмотри на это! – воскликнула Марта, хватая сестру за локоть и указывая на собаку, сидящую под табличкой «пожалуйста, возьмите меня».
– Что мы будем делать с собакой? – Несмотря на свое ворчливое замечание, сестра подошла к тележке и долгим взглядом посмотрела на животное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93