Впрочем, все это и неважно – теперь Энни это понимала. Возможно «в своей жизни» с Мартином она слишком большое значение придавала таким мелочам. А на самом деле имело значение только то, что они были со Стивом там, в развалинах, и вместе прожили тот кошмарный день.Теперь Энни знала ответ, даже не сомневаясь в нем. Этого достаточно. Они вдвоем встали, помогая друг другу, передвинули кресла поближе к экрану и сели позади Фрэнка и других соседей по палате.Она смотрела на экран телевизора, но совсем не видела, что там происходит.Неужели этого достаточно, чтобы полюбить.Энни хотела повернуться к Стиву, чтобы сказать ему: «Подожди, не торопи меня…» Но что-то остановило ее. А он подождал, пока она устроится поудобнее, а затем неуклюже опустился в свое кресло рядом с ней. Он был совсем близко, можно было даже дотронуться до него локтем, но она сидела неподвижно, словно застыв от холода, который внезапно окутал ее. Спустя несколько минут Стив повернулся к ней. Казалось, что его огорчение от их размолвки исчезло, он снова улыбался.– А вот еще можно вместе смотреть телевизор, что в этом худого, правда?– Не знаю… – прошептала Энни, и подумала: – Он ясно увидел разницу между тем, что я сказала и тем, что думаю и чувствую.Усилием воли она заставила себя сидеть спокойно, и они принялись следить за происходящим на телеэкране, делая вид, что страшно увлечены сюжетом. А потом, когда фильм кончился, они встали и разошлись по своим палатам.Этот день стал прообразом их отношений в стенах больницы.Энни быстро выздоравливала. Доктора и сиделки стали называть ее чудо-женщиной и притворщицей, беззлобно подшучивая над скоростью, с которой она поправлялась. Теперь Энни и сама замечала с каждым днем перемены к лучшему в своем состоянии.
Однажды она поднялась наверх в реанимацию, чтобы навестить Брендона. Когда тот увидел ее, то сначала обошел вокруг, поджав губы и изумленно покачивая головой, а потом даже изумленно присвистнул:– Вот это да! Совсем неплохо! Ты знаешь, раньше я бы не заключал пари по поводу твоего исцеления. Побоялся проиграть через день-другой.Энни засмеялась:– Можешь смело спорить сейчас. Я себя отлично чувствую.– Ну да? А как твой очаровательный друг?– Стив в порядке. Он слишком нетерпелив, правда?Брендон вздохнул.– Вот счастливчик! Некоторым, милочка, ужасно везет. Возьмем меня для примера. Случись мне в тот день оказаться в том супермаркете, меня бы непременно завалило по соседству с какой-нибудь противной старушонкой.– Но ведь мы же не специально там оказались, – запротестовала улыбаясь Энни.– Так я же говорю, везет!Энни старательно выполняла все предписания врача и спала, сколько могла, иногда целыми днями, радуясь, когда удавалось заснуть беспробудно, или содрогаясь от ужаса, когда и вновь посещали кошмары.Не встречаясь со Стивом, она ощущала всем сердцем, как нужен ей этот человек, как он близок ей. Но встретив его, Энни старалась вести себя с ним холодно и любезно-равнодушно. Эта раздвоенность тяжело ей давалась, тем более, что оба понимали наигранность такого поведения. Случайно встретившись в холле, они беседовали о книгах, о том, как идет выздоровление, о содержании дневных газет, но эта искусственная дистанция, которую с таким трудом старалась удерживать Энни, ничего не изменяла в ее подлинном отношении к этому человеку. Иногда Энни казалось, что такие случайные разговоры являются только началом другого, молчаливого диалога.Однажды утром Энни сидела в своем кресле рядом с кроватью и читала. По совету медсестры Мартин привез жене кое-какую одежду и сейчас на ней были ее домашние юбка и свитер. Своя одежда казалась немного странной, широкой и неудобной, в особенности в сочетании со шлепанцами на ногах.Было еще очень рано, и поэтому Энни удивилась, когда подняв от чтения глаза, увидела, как в палату медленно входит ее мать. Острые углы суставов резко выделялись под сухой старческой кожей на руках, когда старушка опиралась на палочку. Энни встала, подошла к матери и обняла ее за плечи.– Что такое, мама? Что-нибудь случилось? – встревожено спросила она.– Ничего особенного, просто твой отец куда-то с утра пораньше поехал по делам и по пути высадил меня здесь. А ваша заведующая была настолько любезна, что позволила мне войти к тебе. Вот я и пришла.Энни увидела, что ее мать гордится собой. Эта небольшая самостоятельная прогулка от входа в госпиталь до палаты, где лежала дочь, была для нее настоящей победой. Две женщины пожилая и молодая, улыбнувшись друг другу, и слабый огонек надежды затеплился в душе Энни. Может быть, в конце концов, матери тоже станет лучше и она поправится.– Спасибо, что пришла, – Энни снова обняла ее худые старческие плечи – Садись в это кресло, Тибби.Вообще-то настоящее имя матери было Элиция, но с детских лет ее все звали Тибби. А теперь и внуки, Томас и Бенджи, тоже так и звали.– Это лучше, чем звать ее бабушкой, – однажды сказал Томас. – Похоже на что-то маленькое, пушистое.Тибби с ним согласилась. Она очень любила своих внуков, но, к сожалению, в последнее время, встретившись с ними, уже через несколько минут чувствовала усталость. Сейчас она быстро утомлялась, а раньше, до своей болезни, Тибби часто забирала детей на целый день, и они, обсудив предварительно свой маршрут и набив провизией корзинки, отправлялись на пикник куда-нибудь за город.– Какая ты все-таки молодец, что прорвалась ко мне! – сказала Энни. – Тут сейчас такие строгие правила.Тибби устало и с наслаждением опустилась в предложенное ей кресло.– Попробовали бы они вернуть меня назад. Я тоже решила обосноваться тут. Давно хотела с тобой повидаться, а тут, кстати, врачи сказали, что мне необходимо лечь куда-нибудь на обследование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121