Но в бледно-голубых глазах Гиркана все еще горела искра юности и веселой любознательности. Эовин завидовал ему в этом. Он послушно хлебнул отвратительной микстуры и вскоре почувствовал, как приятное тепло разлилось в желудке и согрело кости. В голове он ощутил удивительную легкость — боль отпустила его.
Гиркан широко улыбнулся:
— Правда же, восхитительная настойка?
— Правда… — вздохнул посланник. Он сел, свесив ноги с кровати, и обхватил голову руками. — О господи!
— Головокружение скоро пройдет, милорд. Но не переутомляйтесь. К сожалению, ваши кости остались такими же старыми, хоть вы и чувствуете себя лучше.
— Я буду об этом помнить. Вы не подадите мне плащ?
— Может быть, милорду стоило бы отдохнуть еще немного… — Лекарь выглядел обеспокоенным.
— Спасибо, но я и так чересчур залежался. Я должен еще многое обсудить с ее величеством.
Теперь Гиркан казался взволнованным.
— Лорд Эовин, королева еще больна. А такие простуды опасны для стариков, как для грудных детей. Я бы советовал вам повременить.
— Я должен пойти на этот риск, мой добрый лекарь, — Д'Ар похлопал толстячка по круглому плечу. — Но я обещаю, что не буду подходить к леди слишком близко.
Он направился к двери.
— Если вас не затруднит, напишите мне рецепт этого лекарства. Я покажу его моим целителям в Занкосе.
— Обязательно, — с поклоном ответил польщенный Гиркан. — Но только помните, им нельзя злоупотреблять. Вы позволите мне сопровождать вас в покои королевы? В это время я обычно осматриваю ее.
Эовин задумался.
— Только если вы пообещаете не задерживаться. Я хочу поговорить с ее величеством конфиденциально.
Лекарь согласился, и они направились вдвоем в королевское крыло замка. Застарелая боль в суставах Великого посланника утихла почти полностью впервые за много лет. От этого освобождения он буквально впал в эйфорию. У себя на юге он вынужден был прибегать к экзотическим заморским снадобьям, но они вызывали сонливость, едва ли уместную для такого занятого человека.
Эовин, привыкший к огромным шумным городам и дворцам, все еще не мог освоиться в тихих и пустынных коридорах Каслкипа. Иногда тишина даже раздражала его.
— Я слышал, что герцог Госни уже привез принца, — сказал он вполголоса, чтобы не нарушать спокойствие этого места.
— Так и есть, — ответил Гиркан.
— Мне также сказали, что в дороге с ними случилась неприятность… что мальчика ранили.
Лекарь кивнул:
— В Миллтауне; это наш единственный морской порт. Я думаю, вы знаете, как опасны бывают подобные места. Не понимаю, как герцог пошел на такой риск…
— А принц Тейн? — перебил Эовин, зная, что Гиркан любит почесать язык.
— Я слышал, что он в порядке, несмотря на ножевое ранение.
— Принц неплохо себя чувствует. Исключительно везучий молодой человек.
Нож только распорол ему бок, вызвав кровотечение… срезал детский жирок, так сказать. Больно, конечно, и много крови, но у Госни был с собой самый лучший травяной порошок, который я посоветовал ему захватить с собой на всякий случай, когда они покидали Каслкип.
Хвастаться этот коротышка тоже очень любил.
— Значит, опасности заражения нет?
— Ни малейшей. У Рыжих Королей в роду все живучие. Мальчик быстро поправляется.
Удовлетворенный беседой. Великий посланник остановился перед дверью королевы, предоставив Гиркану постучаться. Служанка провела их в гостиную и ушла. Королева лежала одна в своей спальне, фрейлин нигде не было видно. Гиркану она подарила улыбку, посланнику же — только холодный взгляд.
— Миледи, — произнесли оба почти в один голос и поклонились.
— Как вы себя чувствуете, ваше величество? — спросил лекарь.
— Ты видишь, какого цвета мой нос? — раздраженно ответила королева.
— Красный, миледи.
— Вот как я себя чувствую.
Она высморкалась в один из кучи носовых платков, лежавших на столике у кровати. Использованные платки валялись на полу, а длинные, медового цвета волосы королевы были в совершенном беспорядке.
— Я устала болеть. Я соскучилась по Лили. Как я ненавижу все это!
Гиркан не обратил внимания на эту вспышку гнева.
— Как у миледи с дыханием? В груди не тесно?
— Нет.
— Тогда скажите спасибо, ваше величество. Если простуда уйдет в голову, вы выздоровеете гораздо быстрей.
— Отлично, — произнесла Джессмин и опять высморкалась.
— Гмм, — произнес Великий посланник, чтобы обратить на себя внимание Гиркана, и кивнул в сторону двери.
— Мадам, если вы позволите, я откланяюсь… — Лекарь отступил от кровати на шаг. — Великий посланник желает побеседовать с вами.
— Да ну? — проворчала она. — Ладно, ступай и разыщи мне какое-нибудь волшебное средство.
Оставшись наконец вдвоем, королева и посланник долго смотрели друг на друга. Эовин верил, что они перестали быть врагами, хотя еще не стали друзьями.
— Вы ни разу не пришли справиться о моем здоровье, — заметила Джессмин.
— Вы гораздо больше интересовались состоянием моего сына.
— Это не так, миледи. Я предпочел бы увидеть на троне Ксенары не мальчика, а королеву-мать. Регентство создает массу проблем. А я уже стар, и мне не увидеть Тейна во всем его будущем величии. — Эовин рассматривал свои руки с грубыми узловатыми пальцами. — Вы уже приняли решение, ваше величество? Я еще не посвящен в эту тайну.
— О, думаю, вы уже посвящены. Ваша ловушка сработала, милорд Великий посланник. Я очарована вашими фрейлинами и их рассказами о Катае и Занкосе. Книги и подарки, которые вы привезли, только разбудили во мне аппетит к еще большему. Я должна собственными глазами увидеть землю своего отца.
Эовин не позволил ей увидеть, какую радость и облегчение принесли ему эти слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109