— Нет, не знаю, мои извинения, — коротко ответила она, намереваясь его обойти.Акмед вновь встал у нес на пути:— Подождите, пожалуйста.Он посмотрел на нее сверху вниз, чувствуя, как его охватывает возбуждение.Женщина была ростом с Рапсодию или даже немного ниже. Как и Рапсодия, она одевалась в удобную одежду, не стесняющую движений, — штаны и батистовую рубашку. Она еще не успела отдышаться после тяжелой работы, щеки у нее раскраснелись; короткие черные прямые волосы обрамляли лицо, тонкие черты которого были скрыты под слоем грязи, песка и засохшего пота, большие темные глаза имели необычный разрез. И в глазах он увидел так хорошо знакомое ему презрение, столько раз виденное в зеркале.Она разделяла его отношение к жизни: не любила иметь дело с дураками, не любила, когда кто-то вставал у нее на пути.— Вы уже закончили эту работу? — спросил он. Женщина бросила сосуд одному из мужчин, ждавших ее возле фургона.— Вас послали расплатиться с нами?— Нет, — быстро ответил Акмед.— Тогда уйдите с дороги.Она решительно прошла мимо короля фирболгов и собралась залезть в фургон. Акмед схватил ее за руку.Возникшая суматоха застала Акмеда врасплох, и он мысленно выругал себя.Без малейших колебаний женщина толкнула его в плечо, пытаясь вырвать руку. При этом ее движении оставшиеся мастера, мужчины и женщины, вытащили короткие кинжалы или режущие инструменты. Акмед сразу же выпустил ее ладонь и поднял руки вверх.— Приношу свои извинения, — проговорил он, продолжая проклинать собственную неловкость. — У меня плохо получаются подобные вещи. Я хотел нанять вас.Женщина смерила его взглядом и кивнула своим спутникам, которые тут же занялись погрузкой фургона.— Нанять нас? — пренебрежительно переспросила она. — Вам это не по карману.— Я… я король Акмед из Илорка, — запинаясь, представился Акмед.— Какая удача для вас. Мы стоим слишком дорого. А теперь я попрошу вас не мешать нам.Женщина повернулась к нему спиной и пошла прочь. Акмеду показалось, что он тонет. Его покинуло обычное спокойствие, сердце наполнила необъяснимая тревога.— Назовите свою цену, — почти униженно попросил он, обращаясь к ее спине.Женщина повернулась и пристально на него посмотрела. Она обдумала его вопрос, несколько раз глубоко вздохнув, и недрогнувшим голосом сказала:— Каждый из нас превосходный мастер. Двести тысяч золотых монет.Акмед с трудом сглотнул.— Договорились, — ответил он.— В самоцветах. Мы не сможем унести столько золота.— Как пожелаете.— Сегодня.Король болгов закашлялся.— Сегодня?Женщина кивнула, не спуская глаз с его лица:— Сегодня до захода солнца.— Это невозможно.Она кивнула:— Я же говорила, вам это не по карману.Она вернулась к фургону и собралась забраться внутрь. Акмед поспешил за ней:— Пожалуйста, подождите. Я сегодня же вечером составлю платежное обязательство…Женщина рассмеялась. Она соскочила с подножки фургона и подошла к нему.— Вы в первый раз видите панджери, не так ли?Король болгов, от всего произошедшего лишившийся дара речи, молча кивнул.— Значит, вы ничего не знаете о нашем ремесле и о торговле. И вам неизвестен наш язык. Панджери означает «сухие листья». Нас называют так потому, что мы улетаем вслед за ветром, мчимся из одного места в другое, нигде не задерживаясь дольше, чем упавший лист в пустыне, по которой гуляет ветер. Просить десять панджери прийти в определенное место все равно что предложить десятку листьев оставаться на земле, когда дует сильный ветер.— Мне не потребуется десять панджери, — быстро сказал Акмед, стараясь говорить как можно мягче. — Мне нужен один, лучший, самый талантливый и умелый. Лист, который ветер не сможет унести. — Он приподнял брови, склонил голову набок и принялся рассматривать мастеров. На лице Акмеда появилась улыбка. — Кто же он?Глаза женщины сузились.— Лучший мастер — я, — надменно заявила она. — И каким именем вас следует называть, величайшая из ианджери?— Теофила.— Понятно. Поскольку у меня нет возможности спросить у других панджери, — продолжал Акмед, поглядывая на остальных мастеров, стоявших у фургона, — мне будет трудно с ними договориться. Ладно, будем считать, что вы самый тяжелый лист.Женщина скрестила руки на груди.— Ну а если они со мной не согласятся, как вы поймете, что они скажут?Акмед кивнул и шутливо поклонился:— Да, вы правы. Итак, Теофила, раз уж вы лучший витражный мастер среди панджери, назовите вашу цену?Она задумалась.— Какова продолжительность работ?— Я не знаю, сколько времени займет мой проект. Если вы не согласитесь довести его до конца, я не стану вас нанимать.Женщина нахмурилась.— Я никогда не бросаю свою работу, если она не закончена. Даже если все остальные уже собрались уезжать, — сердито проговорила она. — Мне кажется, вы это только что видели.— Верно. И я снова прошу: назовите вашу цену. Теофила внимательно посмотрела на короля болгов, опираясь спиной на стенку фургона.— Причина? — спросила она.— Причина? — не понял Акмед.— Да. Причина, по которой я должна прервать свое путешествие, расстаться с родственниками, остаться в незнакомом месте на неопределенно долгое время. Вы можете назвать причину, которая могла бы меня убедить?Акмед задумался.— Да, — наконец ответил он, — я могу обещать вам, ччо стекло, которое мне требуется, да и весь проект, над которым вам предстоит работать, не похож ни на один заказ, выполненный вами ранее.Теофила пожала плечами.— Нет, вы меня не убедили, — качнула она головой. — Подобные слова можно сказать практически о любом из проектов, в которых мы принимали участие. И хотя сама работа может показаться мне интересной, она не накормит мою семью и не купит мне новых инструментов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168