Горянские мужчины всегда с готовностью спасают женщин, но они справедливо считают, что в награду за риск должны получить нечто большее, чем благодарный поцелуй, и потому заковывают спасенную в цепи, претендуя и на нее, и на ее тело.— Я думал, ты ее ненавидишь, — сказал Мул-Ал-Ка.— Ненавижу, — согласился я.— Так поступать по-человечески? — спросил Мул-Ба-Та.— Да, мужчина должен защищать женщину, какой бы она ни была.— Достаточно того, что она самка? — опять спросил Мул-Ба-Та.— Да.— Даже самка мула?— Да.— Интересно, — заметил Мул-Ба-Та. — Тогда мы должны сопровождать тебя, потому что хотим научиться быть людьми.— Нет, вы не должны идти со мной.— Значит ты не считаешь нас настоящими людьми, — горько сказал Мул-Ал-Ка.— Считаю, — ответил я. — Вы доказали это, сообщив мне истинные намерения Сарма.— Значит мы можем идти с тобой?— Нет. Я считаю, что вы можете помочь мне по-другому.— Это будет приятно, — сказал Мул-Ал-Ка.— Но у нас немного времени, — сказал Мул-Ба-Та.— Верно, — согласился Мул-Ал-Ка, — потому что мы скоро должны идти в помещения для разделки.Мулы казались опечаленными.Я немного подумал и потом устремил на них взгляд, в котором, как я надеялся, было крайнее разочарование.— Конечно, — сказал я, — вы можете так поступить, но люди так не поступают.— Нет? — спросил Мул-Ал-Ка, приободрившись.— Нет? — с неожиданным интересом спросил Мул-Ба-Та.— Нет, не поступают, — уверенно заявил я.— Ты уверен?— На самом деле уверен?— Абсолютно, — ответил я. — Совсем не по-человечески безропотно отправляться в помещения для разделки.Мулы долго смотрели на меня, потом друг на друга, потом снова на меня. Казалось, они пришли к какому-то решению.— Тогда мы не пойдем, — сказал Мул-Ал-Ка.— Да, — решительно поддержал его Мул-Ба-Та.— Хорошо, — сказал я.— А ты что теперь будешь делать, Тарл Кабот? — спросил Мул-Ал-Ка?— Отведите меня к Миску. 21. Я НАХОЖУ МИСКА Вслед за Мулом-Ал-Ка и Мулом-Ба-Та я зашел в влажное высокое сводчатое помещение, не освещенное лампами. Стены помещения были покрыты веществом, похожим на цемент; в него вделаны многочисленные разного размера камни.Со стойки у входа Мул-Ал-Ка взял факел мула и сломал его конец. Держа его над головой, он осветил часть помещения.— Это очень старая часть роя, — заметил Мул-Ба-Та.— А где Миск? — спросил я.— Где-то здесь, — ответил Мул-Ба-Та, — так нам сказал Сарм.Насколько я мог судить, помещение пусто. Я нетерпеливо потрогал цепочку переводчика, который с помощью мулов захватил на пути сюда. Я не был уверен, что Миску позволили сохранить его переводчик, и хотел иметь возможность разговаривать с ним.Я посмотрел вверх и застыл на мгновение, потом коснулся руки Мула-Ба-Та.— Вверху, — прошептал я.Цепляясь за потолок, висели многочисленные темные фигуры, очевидно, цари-жрецы, но с чудовищно раздутыми животами. Они не шевелились.Я включил свой переводчик.— Миск, — сказал я. И почти тут же узнал знакомый запах.Среди вцепившихся в потолок фигур послышался шорох.Но никакого ответа не последовало.— Его здесь нет, — предположил Мул-Ал-Ка.— Вероятно, нет, — согласился Мул-Ба-Та, — иначе он бы ответил. Твой переводчик уловил бы его ответ.— Поищем в другом месте, — сказал Мул-Ал-Ка.— Дайте мне факел, — сказал я.Я взял факел и обошел комнату. У двери я заметил вделанные в стену прутья, которые можно использовать как лестницу. Взяв факел в зубы, я приготовился к подъему.Неожиданно, держась руками за нижнюю перекладину, я остановился.— В чем дело? — спросил Мул-Ал-Ка.— Слушайте, — сказал я.Мы прислушались и на расстоянии услышали поющие человеческие голоса; пело множество людей; мы слушали минуту-две; звуки пения приближались.— Вероятно, идут сюда, — сказал Мул-Ал-Ка.— Нам лучше спрятаться, — предложил Мул-Ба-Та.Я оставил лестницу и отвел мулов к дальней стене помещения. Тут я велел им спрятаться за упавшими со стен камнями. Сунув факел меж камней, я тоже присел за ними, и мы стали ждать.Пение становилось все громче.Это была печальная песня, торжественная и медленная, почти как погребальный напев.Слова на древнегорянском, который я понимаю с трудом. На поверхности сейчас этим языком не пользуется никто, кроме касты посвященных, которые его используют в своих многочисленных сложных ритуалах. Насколько я мог судить, эта песня, хоть и печальная, гимн царям-жрецам, в ней упоминались праздник Толы и гур. В припеве, который все время повторялся, говорилось примерно следующее: «Мы пришли за гуром, во время праздника Толы мы пришли за гуром, мы радуемся, потому что во время праздника Толы мы пришли за гуром».Мы продолжали сидеть скорчившись в темноте в дальнем углу помещения. Вдруг дверь распахнулись, и появились два ряда странных людей, они шли парами, у каждого в одной руке факел мула, в другой — нечто напоминающее пустой винных мех из золотистой шкуры.Я слышал, как рядом со мной Мул-Ал-Ка перевел дыхание.— Смотри, Тарл Кабот, — прошептал Мул-Ба-Та.— Да, — ответил я, — вижу.Вошедшие длинной вереницей в помещение могли быть отнесены к людям, а могли и нет. Выбритые, одетые в пластик, как все мулы роя, но туловища у них маленькие, а ноги и руки необыкновенно длинные для туловища такого размера, ладони и ступни необыкновенно широкие. На ногах нет пальцев, ступни скорее напоминают диски, это своеобразные мясистые подушки, на которых они молча движутся вперед; и на руках у них не обычные ладони, а тоже нечто вроде мясистого диска, который поблескивает в свете факелов. Самой странной особенностью этих существ была форма и ширина глаз: глаза большие, не менее трех дюймов в ширину, круглые, темные и блестящие, как глаза ночного животного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87