– В наше время чертовски трудно определить возраст женщины, – сказал он. – Я думаю, приблизительно тридцать. Может, немного больше или меньше.Я достал из пиджака фотографию Кристель и Лэвери на пляже и протянул ему. Он посмотрел на нее, приблизил к глазам, потом подержал поодаль.– Вы же не под присягой показываете! – сказал я.– Этого мне и не хотелось бы, – возразил он. – Все эти маленькие блондинки сделаны по одному шаблону. Чуть изменить освещение либо платье или намазаться иначе – и не узнаешь. – Он медлил, не выпуская фотографию из рук.– Ну, в чем дело? Выкладывайте!– Я смотрю на мужчину. Он как-то связан с этим делом?– Да выкладывайте же спокойно!– Мне кажется, он подходил к ней в холле, а потом вместе с ней обедал.Высокий, красивый бабник, такой... средневес. И в такси он тоже сел вместе с ней.– Вы уверены?Он посмотрел на деньги, разложенные на кровати.– Ну, ладно, сколько это стоит? – спросил я с досадой.Он холодно посмотрел на меня, потом положил фотографию, вытащил из кармана обе сложенные бумажки и бросил их на кровать.– Большое спасибо за виски, – сказал он. – И шли бы вы... – С этими словами он повернулся к двери.– Ах, сядьте и не будьте таким обидчивым! – проворчал я.Не меняя выражения лица, он все-таки сел.– И не изображайте из себя эдакого гордого сына Юга. Я достаточно имел дела со служащими гостиниц. И если мне наконец повезло познакомиться с одним бескорыстным, то это прекрасно. Но вы не должны от меня требовать, чтобы я ожидал встретить такого, который не продажен!Он медленно ухмыльнулся и кивнул. Потом снова взял карточку в руку и посмотрел на меня через ее край.– Этот мистер хорошо вышел на фотографии. Гораздо лучше, чем дама. Но я вспомнил о нем вот из-за чего. Видите ли, мне показалось, что этой даме было очень неприятно, когда он подошел к ней в холле.Я задумался над его словами и пришел к выводу, что это ничего не значит. Может быть, тот просто опоздал, и поэтому она была недовольна. Я сказал:– На это, видимо, были какие-то причины. Вы не заметили, какие на ней были украшения? Кольца, серьги – что-нибудь бросающееся в глаза?Он сказал, что не обратил внимания.– А прическа? Длинные волосы или короткие? Гладкие или завитые? Или курчавые! Натуральная блондинка или крашеная?Он засмеялся.– Ну, на ваш последний вопрос ни один человек не мог бы ответить. В наше время если женщина от природы блондинка, так она красится, чтобы стать светлее! Что же до остального, то, насколько я помню, волосы были довольно Длинные, как сейчас носят, почти гладкие, а внизу закрученные. Но я могу и ошибаться. – Он снова посмотрел на фотографию.– Это правильно, – сказал я. – И я только потому спросил вас, чтобы убедиться, не фантазер ли вы. Люди, которые запоминают все мелочи, – такие же ненадежные свидетели, как и те, которые ничего не помнят. Золотая середина – всегда самое лучшее. Вы все очень хорошо запомнили, с учетом обстоятельств.Еще раз большое спасибо.Я вернул ему оба доллара и добавил к ним еще пять, чтобы тем не было скучно. Он поблагодарил, допил свой стакан и тихо вышел. Я тоже допил, еще раз помылся и решил, что лучше поехать домой, чем спать в этой дыре.Одевшись, я взял чемодан и пошел вниз по лестнице.В холле была только рыжая крыса. Я дошел со своим чемоданом до стойки, он и пальцем не шевельнул, чтобы мне помочь. Лысый портье выглянул из двери и, не глядя на меня, потребовал два доллара.– Что? Два доллара за одну ночь в этой дыре? – спросил я. – Когда я могу бесплатно переночевать в любом проветриваемом мусорном бачке?Портье зевнул, с некоторым запозданием улыбнулся и сказал дружелюбно:– О, с трех часов здесь делается довольно прохладно. С трех до восьми или даже до девяти очень приятно.Я вытер пот с шеи и побрел к своей машине. Даже сидения были горячими, и это в полночь-то! Глава 14 Мне снилось, что я лежу глубоко на дне озера и держу в руках женский труп. Длинные белокурые волосы время от времени касались моего лица. Вокруг плавала огромная пучеглазая рыба и улыбалась мне, как старый сообщник. Когда я был уже на пределе дыхания, тело в моих руках внезапно ожило и вырвалось.А потом я боролся с рыбой, а женщина уплывала все дальше и дальше, завернувшись в свои длинные волосы.Я проснулся. Во рту у меня был зажат угол подушки, руками я держался за спинку кровати и что было сил тянул ее к себе. Все мышцы болели. Я встал, закурил сигарету и походил по комнате, испытывая наслаждение от прикосновения босых ступней к ворсу ковра. Докурив, я снова улегся в кровать.Когда я проснулся вторично, было девять часов. В лицо мне светило солнце, в комнате было жарко. Я принял душ, побрился и кое-как оделся. Потом поджарил себе тосты, сварил яйца и кофе.Набрав номер центрального полицейского управления, я попросил соединить меня с Де Сото.Голос ответил:– С кем?Я повторил фамилию.– Какое у него звание? В каком отделе он работает?– Лейтенант полиции. Возможно, в следственном отделе.– Подождите у телефона.Я подождал. Голос появился снова и спросил:– Что за шутки? В полиции Лос-Анджелеса нет никакого Де Сото. Кто это, вообще, говорит?Я повесил трубку, допил кофе и набрал номер конторы Дерриса Кингсли.Элегантно-холодная мисс Фромсет сообщила, что шеф только что пришел, и соединила меня с ним без дальнейших комментариев.– Ну, – сказал он голосом громким и энергичным, как и полагается в начале нового дня, – что вы нашли в отеле?– Она действительно там была. И встретилась там с Лэвери. Служащий, от которого исходят эти сведения, сам, без моих вопросов, рассказал про Лэвери.Тот пообедал с нею, и они вместе поехали в такси на вокзал.– Бог свидетель, мне с самого начала не следовало ему верить, – сказал Кингсли медленно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67