— Надеялся? Ты хочешь сказать, что ты не был уверен?
— Разве можно быть уверенным в наитии? Ведь здесь нет прямой связи между вопросом и ответом. Удостовериться в верности ответа нельзя, не проверив его.
— Значит, ты добровольно отказался от всей своей магии и бросил вызов Сатане, не будучи уверен в победе?
— Да, так, — смущенно признался Зейн.
— Зейн! Но ведь это самый отважный поступок, о каком мне доводилось слышать!
— Я решился на это в отчаянии, когда понял, что в игру вступил Сатана собственной персоной. Если бы был другой выход…
— Я и раньше думала, что могу влюбиться в тебя, — промолвила Луна. — Теперь я ни капли не сомневаюсь.
— На самом деле в конечном счете я это сделал не из любви, — сказал Зейн. — Любовь советовала дать тебе умереть и отправиться на Небеса, чтобы ты больше не испытывала страданий. Но мне нужно было, чтобы ты осталась в живых — ради той роли, которую тебе суждено сыграть в спасении человечества от Сатаны двадцать лет спустя.
— Да, — согласилась Луна. — Теперь я уверена, что никогда не поддамся Сатане. Я слишком хорошо его знаю.
Она помолчала, глядя в лицо Зейну.
— И еще одно…
Зейн смотрел на девушку. Пытки не сломили ее духа. Тело ее, несомненно, еще не оправилось, и все же Луна была ослепительно прекрасна.
— Да?
Луна обвила его шею руками и поцеловала его с неожиданной страстностью.
— Эти двадцать лет, пока не наступит мой черед… — сказала она. — Мы с тобой…
— Жизнь и Смерть, — согласился Зейн.
И они вместе сели на Морта и очутились в Чистилище.
Они прибыли к Дому Смерти, и Зейн провел Луну внутрь. Она была смертной, но Зейн откуда-то знал, что теперь имеет право ввести ее к себе. Он может взять ее с собой куда угодно — живой. Теперь она — официально признанная Дева Смерти.
Они устроились на диване в гостиной и включили телевизор.
— Судебное разбирательство, начатое по ходатайству Смерти, отменено, — сообщил диктор с экрана. — Спорный вопрос был разрешен честным образом, — диктор усмехнулся. — Ходят слухи, что рога у Князя Тьмы до сих пор дымятся.
— Вот это я и хотел проверить, — сказал Зейн. — Да, Луна, ты действительно не умрешь раньше назначенного тебе срока. Теперь я могу вернуться к своей работе.
— Да, так будет лучше, — пробормотала Луна. — Ведь сейчас страдают тысячи людей. Им действительно нужна твоя помощь.
— Ничего, я попрошу Хроноса перенести меня в прошлое, чтобы вовремя избавить их от страданий. Смертные даже не заметят моего отсутствия.
— Сейчас многие строят предположения по поводу будущего статуса новой Смерти, — продолжал тем временем диктор. — Он буквально поставил свою должность с ног на голову, что вызвало серьезные отголоски как на Небесах, так и в Аду. Мы спрашивали мнения Бога и Сатаны, но ни тот ни другой не соизволили ответить.
Зейн покачал головой со смешанным сожалением и восхищением:
— Однако же, проворные репортеры у нас в Чистилище! — По-моему, порой даже слишком проворные.
— Как интересно! — воскликнула Луна. — А я и не подозревала, что ты такая важная фигура в глазах Вечности.
— Вовсе не такая важная. Просто программа новостей индивидуальна. Я уверен, что всем прочим воплощениям тоже сообщают те новости, которые касаются их лично. Можно выключить, — сказал Зейн, встал и подошел к телевизору.
— Однако, — продолжал диктор, — нам удалось опросить нескольких свидетелей, мнение которых будет существенным в оценке того, как вела себя новая Смерть во время испытательного срока.
Рука Зейна застыла, не коснувшись кнопки.
— Каких еще свидетелей?
— Инкарнации требуют особого к себе отношения, — пояснил диктор. — Сила их столь велика, что обычные категории добра и зла к ним зачастую неприложимы. В данном случае четыре воплощения признали новую Смерть вполне соответствующей требованиям. Они свидетельствуют, что нынешний исполняющий обязанности был подвергнут допросу в неофициальной обстановке, и его ответы были признаны удовлетворительными. Воплощения согласны работать с ним в течение грядущего отрезка Вечности.
— О-о! — сказал Зейн. — Еще бы им не быть довольными! Сами ведь втянули меня во все это!
— Но не они и не мой отец избрали тебя на эту должность, — напомнила ему Луна. — Быть может, они сомневались, что ты окажешься хорошей Смертью.
— И, должно быть, не напрасно, — вздохнул Зейн.
— Не знаю, не знаю…
— Конечно, до тех пор пока не вынесена окончательная оценка, ничего утверждать нельзя, — вещал диктор, — однако мы считаем уместным сообщить, что, по-видимому, решающее значение будет иметь рекомендация еще одного важного свидетеля.
— Кто бы это мог быть? — поинтересовалась Луна.
— Наверное, кто-то из моих клиентов… — неуверенно ответил Зейн.
— Вот он, главный свидетель, тот, кто заранее знает, куда тяготеет душа Смерти, вступающей в свою должность — к Небесам или к Аду, — продолжал диктор.
— Но кто же это?! — вскричал Зейн.
И в ответ в кадре появилась… морда коня бледного.
— Что скажете, свидетель? — спросил диктор.
Морт заржал.
— Да это просто розыгрыш! — воскликнула Луна.
— Не уверен, — возразил Зейн. — Морт — не обычный конь.
— Вот так-то, господа. Как говорится, устами лошади… Что? Ах да, перевод! Морт сказал, что его новый хозяин проявляет качество, довольно редко встречающееся у воплощений, и уже одно это обращает его ошибки в преимущества. Душа Зейна склоняется в сторону Небес, и он обещает стать одним из самых замечательных людей, когда-либо исполнявших эту должность.
Диктор сделал паузу. Зейн стоял совершенно ошарашенный.
— Поздравляем вас. Смерть! Мы, работники Чистилища, гордимся тем, что отныне вы с нами!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109