Инстинкт его обычно не подводил.
Многие годы он не испытывал такого страха.
Поэтому он решил остаться.
Эндрюс слегка потянул за цепочку на шее и нащупал золотой крестик. Прикр
ыв глаза, он вновь начал читать молитву. Последние слова Ч “и избавь нас о
т лукавого” Ч он произнес вслух.
Потом открыл глаза и принюхался. В комнате пахло чем-то горелым. Паленой п
лотью?
Нет, этого не может быть. Он преувеличивает, пугая сам себя. Это просто игр
а возбужденного воображения. Он не в состоянии мыслить логически, рацион
ально.
Но горелым действительно пахнет.
Что это? Сера? Угли? Адская геенна огненная?
Нет. Ничего. Это просто игра воображения.
Сработала пожарная сигнализация.
Эндрюс выпрыгнул из кресла как подброшенный. Громкий, пронзительный виз
г, прорезавший тишину как бритва, который не мог бы заглушить и самый гром
кий звук.
Теперь он уже не думал о флюидах и странных ночных шорохах. Возникло нечт
о реальное Ч огонь. Забыв о страхе, Эндрюс выскочил в коридор и, нащупав в
ыключатель, включил свет. Ужасный, тошнотворный запах становился все сил
ьнее. В помещении поплыли сгущающиеся коричневатые клубы дыма, напомина
ющие смог.
Добежав до кабинета отца Селвэя, он включил там свет, распахнул дверь и за
стыл на пороге, пытаясь сквозь густой дым разглядеть, что там происходит.
Заслезились глаза. Он попытался протереть их, но стало еще хуже. Дым явно ш
ел откуда-то из глубины комнаты, но жара не чувствовалось и языков пламен
и не было видно. Видимо, пожар пока маленький, с ним можно справиться. Эндр
юс побежал на кухню, нашел под раковиной самую большую кастрюлю, открыл н
а полную мощность краны горячей и холодной воды, а потом с полной емкость
ю побежал обратно, оставив воду невыключенной.
Наверное, пожар возник из-за неисправности в электропроводке. Загорелас
ь бумага. Или ковер.
Он вбежал в комнату. Теперь в задымленной комнате стали видны небольшие
языки пламени. Эндрюс опрокинул на огонь кастрюлю и побежал за новой пор
цией.
После трех рейсов пламя погасло. Эндрюс, надрывно кашляя, прошел в кабине
т и распахнул оба окна. Надо будет сообщить об этом епископу. Пожар был не
настолько серьезен, чтобы ставить в известность пожарную охрану, но епис
копу следует знать, что произошло. Пошатываясь, он вернулся в коридор, поп
робовал вздохнуть поглубже, но от этого кашель начался еще сильнее, впло
ть до рвотных спазмов. Не в силах стоять, Эндрюс опустился на колени. Через
некоторое время приступ прошел, и он поднялся. Тем временем дым из кабине
та вытянуло на улицу, и священник смог заглянуть в комнату.
В кабинете царил хаос. Все книги отца Селвэя, аккуратно расставленные на
стеллаже у дальней стены кабинета, оказались сброшены на пол. Просто чуд
о, как они все не загорелись. На специальной подставке посреди комнаты, ря
дом с письменным столом отца Селвэя, лежала распластанная черная обложк
а Библии, все страницы которой были жестоко выдраны, разорваны на мелкие
клочки и свалены в кучу. Они-то и загорелись.
Эндрюс в шоке смотрел на оскверненное помещение. Кто мог это сделать? И за
чем? И как? Он весь вечер находился дома и ничего не слышал до последних пя
ти или десяти минут Ч да и те звуки были едва различимы.
От остатков дыма на глаза навернулись слезы. Он стер их рукой, но глаза зас
лезились еще сильнее. Решив не обращать внимания на такие мелочи, Эндрюс
внимательно огляделся. По всем правилам, комната должна была полыхнуть к
ак факел. Почему пожар оказался столь незначительным? Подойдя к столу, он
взял в руки одну из страниц оскверненной Библии. Страница была мокрой от
воды, обуглившейся по краям и липкой на ощупь. Он поднес ее
ближе к лицу, чтобы получше разглядеть, и тут же отшвырнул. Подавив рвотны
й позыв.
Бумага была измазана экскрементами.
Эндрюс посмотрел себе под ноги. Все страницы, все книги, оказывается, каки
м-то образом оказались изгажены человеческими экскрементами.
Посередине стола отца Селвэя располагался крест из засохших фекалий.
Эндрюс опустился на колени. Его начало тошнить. Конвульсивные, неконтрол
ируемые приступы рвоты сотрясали все тело. Он попытался молиться, но соз
нание отказывалось переключаться от физиологических мук.
Откуда-то снаружи, может, из открытого окна, послышались странные звуки, о
тдаленно напоминающие повизгивающий тоненький смех.
17
Утро выдалось не таким ясн
ым и жарким, как обычно. Напротив, пелена низких облаков, застилающая солн
це, нескончаемой волной тянулась над вершинами Зубцов, едва не касаясь н
еровного края лесистого нагорья. Дождя не было, но в воздухе висела какая-
то морось, и когда Гордон раздвинул полузадернутые гардины окна в спальн
е, то увидел, что по оконному стеклу сочится влага. Потянувшись, он распахн
ул створки деревянной рамы, но вместо ожидаемого потока горячего воздух
а с улицы приятно потянуло прохладным ветерком.
Марина проснулась, положила подбородок на правое плечо мужа, щека к щеке,
и подкатилась под бок.
Ч Какой приятный сюрприз, Ч зевнув, заметила она. Гордон отпустил занав
ески. Они упали, и ветер слегка выгнул легкую ткань внутрь.
Ч Синоптики опять ошиблись, Ч констатировал Гордон, протирая глаза лад
онями.
Ч Что у нас еще нового?
Гордон перестал тереть глаза и полежал некоторое время, глядя в потолок.

Ч Сандра, Ч наконец произнес он.
Ч Что?
Ч Можно назвать девочку Сандрой.
Марина посмотрела на него, потом села. Муж лежал такой спокойный, счастли
вый, что ей ужасно не хотелось портить ему настроение, но все равно всю эту
проблему с ребенком когда-то надо обсудить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84