На ней выросли, воспитались и воспитывали других десятки поколений. Но в
народную массу, в солдатскую толщу эти понятия достаточно глубоко не про
никали.
Религиозность русского народа, установившаяся за ним веками, к началу 20 с
толетия несколько пошатнулась. Как народ-богоносец, народ вселенского д
ушевного склада, великий в своей простоте, правде, смирении, всепрощении
Ц народ поистине христианский терял постепенно свой облик, подпадая по
д власть утробных, материальных интересов, в которых сам ли научался, его
ли научали видеть единственную цель и смысл жизни… Как постепенно терял
ась связь между народом и его духовными руководителями, в свою очередь о
торвавшимися от него и поступившими на службу к правительственной влас
ти, разделяя отчасти ее недуги… Весь этот процесс духовного перерождени
я русского народа слишком глубок и значителен, чтобы его можно было охва
тить в рамках этих очерков. Я исхожу лишь из того несомненного факта, что п
оступавшая в военные ряды молодежь к вопросам веры и церкви относилась д
овольно равнодушно. Казарма же, отрывая людей от привычных условий быта,
от более уравновешенной и устойчивой среды с ее верою и суевериями, не да
вала взамен духовно-нравственного воспитания. В ней этот вопрос занимал
совершенно второстепенное место, заслоняясь всецело заботами и требов
аниями чисто материального, прикладного порядка. Казарменный режим, где
все Ц и христианская мораль, и религиозные беседы, и исполнение обрядов
Ц имело характер официальный, обязательный, часто принудительный, не мо
г создать надлежащего настроения. Командовавшие частями знают, как труд
но бывало разрешение вопроса даже об исправном посещении церкви.
Война ввела в духовную жизнь воинов два новых элемента: с одной стороны м
оральное огрубение и ожесточение, с другой Ц как будто несколько углубл
енное чувство веры, навеянное постоянной смертельной опасностью. Оба эт
и антипода как-то уживались друг с другом, ибо оба исходили из чисто матер
иальных предпосылок.
Я не хочу обвинять огульно православное военное духовенство. Много пред
ставителей его проявили подвиги высокой доблести, мужества и самоотвер
жения. Но надо признать, что духовенству не удалось вызвать религиозного
подъема среди войск. В этом, конечно, оно нисколько не виновато, ибо в миро
вой войне, в которую была вовлечена Россия, играли роль чрезвычайно слож
ные политические и экономические причины, и не было вовсе места для рели
гиозного экстаза. Но, вместе с тем, духовенству не удалось создать и более
прочную связь с войсками. Если офицерский корпус все же долгое время бор
олся за свою командную власть и военный авторитет, то голос пастырей с пе
рвых же дней революции замолк, и всякое участие их в жизни войск прекрати
лось[ Съезд
ы духовенства в Ставке и в штабах армий не имели никакого реального знач
ения.
].
Мне невольно приходит на память один эпизод, весьма характерный для тогд
ашнего настроения военной среды. Один из полков 4-ой стрелковой дивизии и
скусно, любовно, с большим старанием построил возле позиций походную цер
ковь. Первые недели революции… Демагог поручик решил, что его рота разме
щена скверно, а храм Ц это предрассудок. Поставил самовольно в нем роту, а
в алтаре вырыл ровик для…
Я не удивляюсь, что в полку нашелся негодяй-офицер, что начальство было те
рроризовано и молчало. Но почему 2Ц 3 тысячи русских православных людей, в
оспитанных в мистических формах культа, равнодушно отнеслись к такому о
сквернению и поруганию святыни?
Как бы то ни было, в числе моральных элементов, поддерживающих дух русски
х войск, вера не стала началом, побуждающим их на подвиг или сдерживающим
от развития впоследствии звериных инстинктов.
В общероссийском масштабе православное духовенство также осталось за
бортом разбушевавшейся жизни, разделив участь с теми социальными класс
ами, к которым примыкало: высшее Ц причастное, к сожалению, некоторыми им
енами (митрополиты Питирим и Макарий, архиепископ Варнава и др.) к распути
нскому периоду петроградской истории Ц с правившей бюрократией; низше
е Ц со средней русской интеллигенцией.
Для успокоения религиозной совести русского народа Святейший Синод вп
оследствии посланием от 9 марта санкционировал совершившийся переворо
т и призвал довериться Временному правительству… чтобы трудами и
подвигами, молитвою и повиновением облегчить ему великое дело водворен
ия новых начал государственной жизни … Но когда жизнь эта стала при
нимать донельзя уродливые, аморальные формы, духовенство оказалось сов
ершенно бессильным для борьбы: русская революция в первой стадии своей н
е создала ни одного сколько-нибудь заметного народно-религиозного движ
ения, хотя бы в таком масштабе, как некогда у лжеучителей Иллиодора и Инно
кентия, не выдвинула ни одного яркого имени поборника поруганной правды
и христианской морали. Я не берусь судить о действенном начале в русской
православной церкви после пленения ее большевиками. Жизнь церкви в сове
тской России покрыта пока непроницаемой для нас завесой. Но процесс духо
вного возрождения ширится несомненно, а мученический подвиг сотен, тыся
ч служителей церкви, по-видимому, бороздит уснувшую народную совесть и в
ходит в сознание народное творимой легендой.


* * *

Царь?
Едва ли нужно доказывать, что громадное большинство командного состава
было совершенно лояльно по отношению к идее монархизма, и к личности гос
ударя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26