— Вот именно. Такая, которая не уступит ему ни в чем.
— Он ведь специально выбирает самых легкомысленных, — продолжала леди Айверсли, — чтобы проще было от них избавляться.
— Помилуй Бог, — взмолилась Кристабель. — О чем вы говорите?
Обе леди повернулись к ней. На лицах у них было такое удивление, как будто перед ними неожиданно заговорил камин.
— Меня связывает с мистером Берном совсем не то, что вы…
— Пожалуйста, — перебила Кристабель леди Айверсли, — не надо считать нас дурами. Может, вы и верите, что между вами только деловые отношения, но совершенно очевидно, что Берн намерен…
— Да, — вмешалась леди Дрейкер, предостерегающе взглянув на подругу. — Кэтрин хочет сказать, что вы должны подумать о своей репутации. Если вас увидят вдвоем на прогулке, общество может решить… ну… как бы выразить это поделикатнее…
— Что я его любовница?
Похоже, прямолинейность Кристабель шокировала леди Дрейкер и леди Айверсли. Ну и пусть. Во всяком случае, уже бесполезно делать вид, что они с мистером Берном только деловые партнеры. Да и все равно скоро они услышат сплетни.
— Ну и что, если в свете решат, что я — его любовница? — продолжала Кристабель, стараясь придать голосу безразличный тон. — Меня это не волнует.
Леди Дрейкер испытующе взглянула на нее:
— Мы просто хотели убедиться, что вы понимаете, что делаете.
— Вы не похожи, — добавила леди Айверсли, — на женщину, которая…
— …может завести любовника? — Если Кристабель не сможет убедить этих дам, то как ей убедить лорда Стокли? — Вы, вероятно, думаете, что я слишком простая и неинтересная для мистера Берна.
— Вовсе нет, — возразила леди Айверсли. — Но вы слишком невинная.
— И приличная, — добавила леди Дрейкер.
— И вы никогда не слышали об афродизиаках, — напомнила леди Айверсли.
— Я не знала этого слова, — была вынуждена признаться Кристабель, — но я слышала о подобных вещах. Не забывайте, что я провела жизнь среди солдат. Кроме того, я вдова, и меня ничто не связывает.
Кристабель надеялась, что это положит конец обсуждению неприятной темы, но она ошибалась.
— Это, кстати, очень любопытно. — Леди Айверсли обернулась к леди Дрейкер. — Раньше Берн никогда не интересовался вдовами. Он предпочитает женщин, которых можно сплавить обратно их мужьям, когда они наскучат ему.
— Значит, ты думаешь, что на этот раз его интерес может быть серьезным? Завтра он везет ее на прогулку, а ведь обычно он не…
— Простите. — Кристабель вскочила с диванчика, на котором сидела. Слова о прогулке напомнили ей, что завтра надо заказывать новый гардероб. Но ведь она понятия не имеет, куда можно обратиться, чтобы приобрести не особенно дорогую одежду, которая удовлетворила бы мистера Берна.
Необходимо поговорить с ним, пока он не уехал. Из прихожей она уже слышала его голос, требующий экипаж. Кристабель выскочила из комнаты, пробормотав на ходу:
— Я сейчас вернусь. Я забыла кое-что спросить у мистера Берна.
Оказавшись на площадке, она крикнула:
— Постойте, мистер Берн!
Гэвин задержался в дверях. Дождавшись, пока Кристабель сбежит к нему вниз по ступенькам, он сухо заметил:
— По-моему, вы собирались называть меня просто Берном.
— В таком случае, может, мне лучше называть вас по имени?
— Гэвином меня называла только мать.
Его бедная мать. Даже такой негодяй, как мистер Берн, не должен оставаться совсем один на свете.
— Вы еще о чем-то хотели спросить у меня?
— Ах да, я забыла. К какой портнихе мне следует обратиться? Я понятия не имею, кто из них специализируется на платьях, которые вам… ну…
— Хочется видеть на своей любовнице? — Берн весело блеснул глазами. — Не беспокойтесь. Завтра я завезу к вам портниху, перед тем как мы поедем на прогулку.
— Только не особенно дорогую, имейте в виду.
— Я думаю, вам понравится мой выбор, — серьезным тоном заключил Берн и добавил: — И еще одно, Кристабель. Не надевайте завтра черное платье.
Глава 3
Из любой связи любовнице всегда следует извлекать как можно больше пользы, ибо неизвестно, надолго ли она сможет сохранить свою привлекательность.
«Мемуары содержанки»
Автор неизвестен
«Не надевайте завтра черное платье».
Отлично. Кристабель вздыхала, изучая содержимое своего гардероба. Черный муслин с кружевной отделкой. Черный канифас с отделкой шнуром. Черная фланель с перламутровыми пуговицами. Удручающе убогий выбор.
— Я вам так и говорила, миледи, — укоризненно произнесла Роза — горничная, которую Кристабель привезла из Гибралтара. — Мы перекрасили в черный все платья. Все до одного. Вы сами так велели.
— Зачем только ты меня послушалась? — Кристабель в отчаянии опустилась на кровать. — О чем ты думала?
Роза была с Кристабель с того самого дня, когда она вышла замуж за Филиппа, — сначала как простая служанка в доме, потом как ее личная горничная. Они были почти ровесницы, и Кристабель относилась к Розе скорее как к сестре. Сестре весьма своевольной и часто не особенно почтительной.
— Я всегда вас слушаюсь, — возразила Роза, отбросив назад копну черных кудряшек. — Особенно когда вы — как это вы, англичане, выражаетесь? — упрямитесь как баран. Вы сказали, что всю жизнь будете носить траур по его светлости.
Кристабель виновато моргнула. Тогда она всей душой отдавалась своему горю, не ведая еще о том, что творил Филипп за ее спиной. Еще один из необдуманных и импульсивных поступков, о которых ей часто приходится сожалеть в последнее время.
— Ну давай, давай, говори. — Кристабель откинулась на спину и уставилась в потолок. — Скажи, что надо было оставить хоть одно цветное платье. Что ты не одобряешь подобную глупость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102