— Она вдова, — пояснил Берн.
Не зная, что делать, Кристабель слегка присела в реверансе:
— Я очень рада познакомиться с вами, миссис Берн. Это, кажется, развеселило мать Берна, потому что из глубины кровати послышался тоненький смешок:
— В самом деле? Вот уж не думала, что в моей спальне окажется маркиза, которая будет уверять, что рада знакомству со мной. — Рука с искривленными пальцами высунулась из-под полога и поманила Кристабель. — Подойдите ближе, моя милая. Позвольте мне взглянуть на вас.
Кристабель, взволнованная, приблизилась. Теперь она могла различить в темноте маленькую, хрупкую фигуру. Лицо было скрыто густой тенью, однако огонь свечи отражался в глазах женщины. Было заметно, что она бесцеремонно изучала Кристабель.
— Хорошенькая, не спорю, — заявила наконец миссис Берн. — Только маленькая.
— Мама, — вздохнул Гэвин, — будь любезнее.
— Ничего, — сухо заметила Кристабель, — иногда я и сама считаю это недостатком.
Салли рассмеялась, а потом закашлялась.
— Я почти такого же роста, как и вы, так что недостаток у нас общий. Сама не понимаю, как мне удалось произвести на свет этого высокого шалопая, который стоит рядом с вами.
Все замолчали, потому что одновременно вспомнили о том, что принц высокого роста.
— Гэвин, — обратилась к Берну мать, — ты, кажется, хотел наполнить мою грелку? Иди и дай мне поболтать с твоей приятельницей.
— Зачем? — подозрительно спросил Берн. — Чтобы засыпать ее бестактными вопросами?
— Не смей проявлять непочтительность, мальчишка. — Гнев миссис Берн был явно нарочитым. — Хочешь, чтобы я отшлепала тебя по пальцам?
— Это ее любимое наказание, — объяснил Берн, неохотно улыбнувшись. — Просто чудо, что я еще могу держать карты в руках.
— Действительно чудо, потому что шлепать по ним приходилось довольно часто, бездельник. Иди-иди и принеси мне воды. — Миссис Берн опять закашлялась. — Видишь, у меня пересохло в горле. И пожалуй, я бы съела того свежего хлеба, который подавали за ужином. Принеси его с кухни, хорошо?
Бросив на мать косой взгляд, Берн отпустил руку Кристабель и направился к двери.
— И не смей стоять под дверью и подслушивать, — произнесла ему вслед миссис Берн. — Мне нужны грелка, стакан воды и кусок хлеба с маслом, и если не принесешь их через пятнадцать минут, я пойму, почему ты задержался.
— Она меня неплохо знает, — ухмыльнулся Берн и вышел.
— Садитесь, леди Хавершем, — скомандовала миссис Берн.
Ее властный тон и легкий ирландский акцент так напоминали о Гэвине, что Кристабель невольно улыбнулась и села на стоящий у кровати стул.
— А теперь расскажите мне, — потребовала миссис Берн, — зачем леди с таким положением нужен мой сын.
Кристабель сразу перестала улыбаться. Что же ответить на это? И как много она может рассказать этой женщине? Кристабель решила перейти в наступление:
— А почему бы и нет? Он очень привлекательный мужчина и так много работает…
— Это не то, что обычно нравится маркизам.
— До того как стать маркизой, я была дочерью генерала. И мне нравятся мужчины, которые не боятся работы.
Несколько секунд миссис Берн помолчала, вероятно, обдумывала услышанное.
— Это все равно не объясняет, почему вы предпочитаете общество моего сына, в то время как можете вращаться в самом высшем свете, — проговорила она, кашляя в руку.
Ох, если бы она только знала!
— Ваш сын помогает мне вернуть то, что мой покойный муж… э-э… утратил, играя в карты.
— А, выходит, маркиз проигрался в «Синем лебеде», так?
— Да, но это не…
— И вы выплачиваете его долги в постели моего сына?
— Нет! — возмущенно воскликнула Кристабель и вскочила на ноги. — Я никогда не стала бы спать с мужчиной за деньги. И вы оскорбляете своего сына, думая, что он способен воспользоваться бедственным положением вдовы.
— Верно, — заключила миссис Берн, оценивающе глядя на Кристабель. — Значит, вы с ним не спите?
Кристабель покраснела, не зная, как сказать миссис Берн, что она любовница ее сына.
— Я… ну… я, просто…
— Можете не отвечать. Я и так все вижу. — Кристабель тихо простонала, и миссис Берн добавила сухим шелестящим голосом: — Я, знаете ли, не дура. И слышала о любовницах своего сына. Не от него, имейте в виду, — мужчина никогда не должен рассказывать матери о таких вещах. Но есть газетенки, печатающие сплетни, а Ада часто ездит в Бат и слышит много разговоров. — Миссис Берн замолчала, чтобы откашляться. — Но дело в том, что Гэвин еще никогда не знакомил меня ни с одной из своих женщин, никогда даже не просил об этом. Никогда, слышите?
— Мне больно разочаровывать вас, — тихо проговорила Кристабель, чувствуя, что разочаровываться самой ей еще больнее, — но то, что он привез меня сюда, ничего не значит. щ него не было выбора. Он был вынужден это сделать.
Кристабель удивилась, услышав смех миссис Берн.
— Вынужден? Гэвин? Вы когда-нибудь видели, чтобы мой сын делал то, что «вынужден»?
— Нет, — нерешительно призналась Кристабель.
— Он привез вас сюда, потому что хотел, признается он в этом или нет. И я хочу знать, почему он это сделал. Что именно вы значите для него?
— Я тоже хотела бы это знать, — вздохнула Кристабель. — Но даже представить себе не могу.
— Тогда скажите, что он значит для вас.
Кристабель молчала. Что значит для нее Берн? Только средство, для того чтобы добиться приглашения к лорду Стокли? Разумеется, нет, раз спать с ним она начала уже после того, как приглашение было получено.
Да, он ее любовник, но значит для нее больше, намного больше, чем ей бы хотелось. И наверное, больше, чем она когда-нибудь сможет значить для него.
— На это я… тоже не могу ответить, — дрогнувшим голосом ответила Кристабель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102