Похоже, на этот раз не получится. Отказ разочарует Стокли и возбудит подозрения.
— Увидимся за обедом.
Стокли ушел, и Кристабель закрыла за ним тяжелую дубовую дверь и облегченно вздохнула:
— Пока все. Слава Богу! — Заметив неодобрительный взгляд Розы, она спросила: — В чем дело?
— Вы флиртуете с хозяином. А как же мистер Берн?
— Я не флиртую. Просто пытаюсь быть любезной с чело-i веком, у которого мы находимся в гостях. И поверь мне, мистеру Берну это совершенно безразлично.
Недовольно бурча что-то, Роза повернулась к сундукам, которые лакеи уже внесли в комнату:
— Какое платье вы наденете?
— Розовое. — Поход в театр так и не состоялся из-за непрерывных занятий, и у Кристабель еще не было возможности надеть его. — И поторопись. — Она взглянула на хорошенькие фарфоровые часики, стоящие рядом с кроватью. — У нас всего двадцать пять минут.
Ахнув, Роза принялась распаковывать нужный сундук. У них даже не было времени полюбоваться восхитительными шторами и балдахином из лазурного Дамаска и повосторгаться дорогим персидским ковром, лежащим перед мраморным камином. Времени едва хватило на то, чтобы стянуть с Кристабель насквозь промокшую одежду, обтереть ее полотенцем и натянуть новую сорочку, корсет и платье. Чертыхаясь, Роза приводила в порядок сильно попорченную дождем прическу хозяйки, когда в дверь постучали.
— Войдите! — крикнула Кристабель.
Роза воткнула последнюю шпильку как раз в тот момент, когда в комнату вошел Берн.
— Готовы?
Кристабель поднялась со стула, и он застыл на месте, на мгновение перестав дышать.
— Тысяча чертей! — проговорил Берн наконец, оглядев Кристабель с головы до ног. Его взгляд задержался на низком декольте. — Нельзя было разрешать миссис Уоттс шить для вас это платье.
— Это почему же? — с вызовом спросила маркиза.
— Потому что вы в нем чертовски хороши. — Берн невольно стиснул руки в кулаки. — Стокли изойдет слюной, глядя на вас.
Кристабель не поверила своим ушам. Неужели Берн ее ревнует? Она торжествующе улыбнулась:
— Вы правда так считаете?
Берн наконец поднял глаза и посмотрел Кристабель в лицо:
— Скажем так: ясно, как день, почему он поселил вас в комнату напротив своей спальни. Он отвел для вас лучшую комнату в доме. Понимаете, что это значит?
— Вот как? — Взяв веер, Кристабель приблизилась к Берну. — Пойдемте.
Выходя из комнаты, Берн жестом собственника положил руку на талию Кристабель.
— Вы должны понимать, что у него на вас особые планы. Обычно Стокли не селит гостей в семейное крыло.
— Возможно, в доме действительно не осталось других свободных комнат.
— В этом доме? Ни черта подобного. — Берн хмуро взглянул на Кристабель: — О чем вы с ним говорили?
Кристабель пересказала ему весь разговор. Берн с мрачным видом поджал губы:
— Либо он играет с нами, либо влюбился в вас. Ни то ни другое мне не нравится. В обоих случаях наша задача значительно усложняется.
Кристабель огорчилась. Смешно было думать, что Берн ревнует ее, — он просто беспокоится о письмах.
Хотя она вовсе и не хочет, чтобы он ревновал. И без того ее слишком сильно тянет к этому человеку. А если хоть на минуту представить, что она ему действительно небезразлична…
Об этом не надо даже думать.
Берн и Кристабель спустились по лестнице в зал, где в ожидании обеда толпились другие гости. Несколько человек поздоровались с ними, некоторых Кристабель узнала. Здесь были Талботы, а также леди Дженнифер с мужчиной, который, вероятно, приходился ей мужем. Поблизости стоял и ее любовник — лейтенант Маркем. Он обменивался любезностями с высокой брюнеткой, которую Кристабель раньше не видела. Смеясь, женщина повернулась к ним в профиль, и Кристабель почувствовала, как вдруг напряглась рука Берна.
— Анна? — спросил он, словно не веря своим глазам.
Темноволосая красавица обернулась и внезапно побледнела вся — от корней волос до корсажа модного изумрудного платья.
— Гэвин?
Она казалась потрясенной. Как и Берн.
У Кристабель упало сердце. Еще одна бывшая любовница? Но нет, ни об одной из них он никогда не вспоминал с такой болью, которая прозвучала сейчас в его голосе. И как он сам утверждал, ни одна не называла его Гэвином.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Берн внезапно охрипшим голосом. Его пальцы впивались в талию Кристабель, как стальные крючья.
— Меня пригласил лорд Стокли, и Уолтера, конечно. — Брюнетка потянула за рукав мужчину, стоящего поблизости. — Иди сюда, дорогой. Я хочу тебя кое с кем познакомить.
Кристабель вдруг стало трудно дышать. Эта Анна могла быть кем угодно, но только не одной из множества любовниц Берна. Иначе почему так дрожит его рука и срывается голос, тогда как все прочие женщины, включая Кристабель, не вызывают у него никаких заметных эмоций?
По лицу пожилого джентльмена, повернувшегося к ним, можно было смело заключить, что он предпочел бы сейчас дремать у камина, а не стоять в комнате, полной гостей.
— А? Что?
— Уолтер, позволь представить тебе старого друга… нашей семьи. Мистер Гэвин Берн. Мистер Берн, это мой муж лорд Кингсли.
Какой-то мускул дрогнул на щеке Гэвина, когда он кивнул джентльмену:
— Лорд Кингсли. Вы заехали далеко от дома. Вы ведь из Дублина, верно?
— Да, из Дублина. — Лорд Кингсли поднес к глазам лорнет. — Разве мы знакомы?
— Нет. — Гэвин быстро взглянул на леди Кингсли и добавил голосом, полным скрытой иронии: — Но я много слышал о вас.
Слегка покраснев, женщина поспешно заговорила:
— Мистер Берн — владелец клуба «Синий лебедь» в Лондоне, дорогой. При таком роде занятий ему просто необходимо знать всех наиболее важных людей Англии и Ирландии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102