— Что-то у меня от них мороз по коже, — сказал Джо.
— А что ты чувствовал, когда появились «Битлз»? — поинтересовался Питер.
Джо пожал плечами.
— От них меня тоже коробило. Они были такие безобразные и бесполые со своими стрижками, словно какие-то… оборотни-подростки. Но запросто гипнотизировали двенадцатилетних девочек.
Питер кивнул.
— Основная часть фанатов АМА ещё моложе. Так что лучше начинай к ним привыкать прямо сейчас. Это надолго.
— Слушай, Питер, давай-ка вместе перекусим, — сказал Джо. — Потом мне нужно сделать кое-какую работу, а в четыре я уйду на этот вечер пластикового мартини. Хотя нет, сначала я сниму со стены «Роллинг Стоунз» и повешу вместо них «Американскую Медицинскую Ассоциацию», а ты подержи мне пока стул.
Оказывается, «Братья де Молэ» не шутили. Мартини с оливками (или луковками, кому как нравилось) подавали в прозрачных пластиковых стаканчиках в форме обнажённых женских тел. Какая безвкусица, подумал Джо. Затем у него мелькнула мысль, что неплохо было бы внедриться в эту компанию, чтобы во все пластиковые голые мартини подлить порцию АУМа. Потом он вспомнил эмблему и подумал, что проникновение в компанию могло уже состояться. Вот только с чьей стороны?
В зале была красивая девушка яркой дальневосточной наружности. У неё были чёрные волосы, доходившие до поясницы, а когда она подняла руки, чтобы поправить украшение на голове, Джо с изумлением увидел в её подмышках густые чёрные волосы. Он знал, что у женщин этой расы обычно мало волос на теле. Возможно, у неё в роду были волосатые айну из Северной Японии? Он сам удивился, что волосы в подмышках могут так его взволновать, и подошёл к девушке пообщаться. Первым делом он заметил, что в центре её головной повязки красовалось золотое яблоко с буквой К. Джо обрадовался: «Она одна из НАС!» Нет, не зря он пришёл на эту вечеринку.
— Правда, дурацкая форма у этих стаканов с мартини? — начал Джо издалека.
— Почему? Вам неприятны обнажённые женщины?
— Да нет, просто эти сосуды имеют такое же отношение к обнажённым женщинам, как любой другой кусок пластмассы, — отозвался Джо. — Я имею в виду, что это дешёвка, свидетельствующая о полном отсутствии вкуса. Впрочем, вся американская индустрия — это не что иное, как огромный цирк шапито. Как вас зовут?
Чёрные глаза внимательно его оглядели.
— Мао Цзуси.
— Родственница?
— Нет. Моё имя по-китайски означает «кошка». А его — нет. Его зовут Мао, а меня — Мао. — Джо был очарован её певучим бархатным голосом.
— Ну что ж, мисс Кошка, скажу вам, что вы — самая привлекательная женщина, которую я встречал в своей жизни.
Она не стала возражать против флирта, и вскоре они уже вели удивительно интересный разговор— содержание которого он так никогда и не вспомнил. Как не заметил и щепотку порошка, подсыпанного ею в его мартини. Просто начал чувствовать себя как-то странно. Цзуси взяла его под руку и повела в гардероб. Они взяли верхнюю одежду, оделись, вышли на улицу и остановили такси. Сидя на заднем сиденье, они долго целовались. Она распахнула пальто, а он расстегнул молнию, на которой держался её наряд. Он дотронулся до её груди, погладил живот и уткнулся головой в чёрный треугольник волос. На ней не было белья. Используя своё пальто в качестве ширмы, загораживавшей их от водителя такси, она помогла Джо вытащить наружу его возбуждённый член. Сделав несколько быстрых проворных движений, она задрала повыше юбку, приподняла маленькую попку, соскользнула вниз и нанизала своё хорошо увлажнённое влагалище на его член. Оседлав Джо, она начала двигаться. Трахаться в такой позе было трудно и неудобно, но она оказалась настолько лёгкой и настолько хорошо удерживала равновесие, что без труда достигла сладостного оргазма. Шумно втянув воздух, она затаила дыхание, и по её телу пробежала сладкая дрожь. На долю секунды она откинула голову на его плечо, затем легко приподнялась и вращательными движениями таза довела до оргазма и Джо.
Он осознавал, что, случись это несколькими месяцами, или годами, раньше, его ощущения были бы намного острее. Сейчас же, несмотря на возросшую чувствительность, Джо отчётливо понимал, что ему не хватает подлинного энергетического контакта. По обычным стандартам, эффект, оказанный на него ДЖЕМами и дискордианцами, был парадоксальным. С тех пор как они начали работать над его нервной системой, он стал пуританином не больше (скорее меньше), чем прежде, но в тоже время ему стал менее приятен случайный секс. Он вспомнил резкие филиппики Атланты Хоуп против «сексизма» в её книге «Телемах чихнул», ставшей Библией движения «Божья молния», и внезапно уловил в них некоторый смысл. «Сексуальная Революция в Америке была таким же обманом, как Политические Революции в Китае и России», — писала Атланта в обычном для неё стиле, не жалея заглавных букв; и в каком-то смысле она была права. Люди по-прежнему завёрнуты в целлофан ложного эго, и даже если они друг с другом совокупляются и испытывают оргазмы, на них по-прежнему остаётся слой целлофана, препятствующий реальному контакту.
И потом, если Мао — та, за кого он её принимал, то она должна знать это лучше него. Был ли этот быстрый холодный спазм неким испытанием, уроком или демонстрацией? Если да, то какого рода реакция от него ожидалась?
А затем он вспомнил, что она не назвала водителю адрес. По неизвестным ему причинам такси дожидалось именно их, чтобы отвезти в какое-то заранее назначенное место.
«Я видел фнордов, — подумал он. — Теперь я увижу что-то большее».
Такси остановилось на узкой, совершенно тёмной, явно нежилой улице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103