Сержанты в приемных – Киндерс в Девоне и Обуту в Фарсайде – согласовали время прибытия вертолетов и шаттла.
Я был вконец измотан всей этой беготней. Проверки и перепроверки проводил самолично. Вечером, совсем обессиленный, пригласил к себе в кабинет Толливера.
– Как там в Фарсайде со снабжением? – устало спросил я.
– Хватает всего – и жратвы, и туалетной бумаги.
– Толливер!
– Когда интендант сидит в карцере, заниматься снабжением нелегко, но кое-что нам удалось. Провианта и прочего кадетам хватит.
– Когда сержанта Серенко переведут в тюрьму?
– Завтра после обеда. Его отвезут в Портсмут, там же допросят под наркотиками правды на детекторе лжи.
Однажды мне тоже пришлось пройти допрос с применением так называемого наркотика правды и полиграфа. Голова после этого болит несколько дней, но потом все проходит бесследно.
– Кажется, к отлету подготовились, – неуверенно пробормотал я.
– Кажется. – Толливер потянулся. – А как насчет твоих «специальных» кадетов? Они полетят со всеми или с тобой?
– Я им не нянька!
– Конечно, не нянька. Ты начальник Академии, большая шишка!
– Что вы предлагаете, старший лейтенант Толливер?
– Возьми их с собой, ты ведь им обещал особый статус.
– Ладно, уговорил.
Утром после легкого завтрака мы тронулись в путь. В вертолете я, к своему удивлению, наткнулся на гардемарина Кина.
– Что вы здесь делаете, мистер Кин? По-моему, вы должны были лететь на большом вертолете с кадетами и сержантом Радсом.
– Так точно, сэр. – Он покраснел до кончиков ушей. – Но сержант Радс приказал мне лететь с вами.
Я пристегнулся к сиденью; вертолет начал набирать высоту.
– Зачем?
– Так просто, сэр, – промямлил Кин.
– Повторите точно, что он сказал, – потребовал я.
– Он сказал, чтобы я убирался к начальнику, то есть к вам, и досаждал начальнику, то есть вам, так же, как ему, то есть сержанту Радсу, – пролепетал гардемарин с обреченным видом, покорно ожидая наказания.
Йохан Стриц ткнул локтем в бок Кила Дрю, кадеты весело переглянулись. Конечно, наивным мальчишкам не удалось скрыть от меня свою озорную радость, мордашки выдали их с головой, но я сделал вид, будто ничего не заметил, отвернулся к иллюминатору. Пусть потешатся, не часто кадетам случается видеть гардемарина, корчащегося под гневным взглядом начальника. Вертолет уже поднялся на шестьсот метров.
– Ладно, досаждайте мне, мистер Кин, – приказал я.
– Есть, сэр. Я не досаждал сержанту Радсу, просто хотел ему помочь.
– Воображаю, как это было. – Черт с ним, пусть живет, не буду пока наказывать.
Мой вертолет приземлился в Лондоне первым. Я наблюдал за прибытием больших вертолетов, за высадкой и построением кадетов, в отряде сержанта Ибареса заметил Роберта Боланда. Походка его была неестественной – последствия моей порки.
Кадетов отвели в огромный зал ожидания, а меня Толливер отвел в более уютный зал для офицеров ВКС под предлогом того, будто кадеты в моем присутствии ведут себя как-то не так, отчего ими якобы труднее командовать. Иногда у Толливера ум за разум заходит. Как старший лейтенант, он время от времени гонял Джеффа Торна посмотреть, как идет посадка кадетов.
Наконец кадеты разместились в большом шаттле, настала наша очередь идти к шаттлу поменьше.
– Надо было зашторить кадетам иллюминаторы, чтоб не испугались меня, – вяло сострил я.
– В офицерском зале вам было гораздо лучше, сэр, там такой прекрасный буфет, – ответил Толливер с изысканной вежливостью.
– Странно, почему ты не послал меня к сержанту Радсу, чтобы я досаждал ему, а не тебе.
Толливер лишь улыбнулся, а гардемарин Кин густо покраснел.
– Сегодня мы с тобой всем мешаем, – посетовал я, хлопнув парнишку по спине.
Полет начался. Ускорение, перегрузка, боль в груди, невесомость. Наконец мы в «Порту Земли». Пересадка на другой шаттл, два часа полета до базы Академии в Фарсайде. Незадолго до посадки я решил поговорить со своими специальными кадетами, сидевшими неподалеку у другого борта.
– Довольны, что вернулись в Фарсайд?
– Конечно, сэр, – неуверенно отозвался Йохан Стриц.
– А если честно? – настаивал я.
– Не знаю, сэр. Видите ли, сержант Радс… В общем… Простите, сэр…
– Критикуете своего командира, кадет?! – зарычал я.
– Сэр, – вмешался Толливер, – позвольте напомнить вам одну важную вещь. Это будет конфиденциальный разговор. – Не ожидая моего приглашения, Толливер расстегнул свой ремень безопасности и направился в хвост шаттла.
Я последовал за ним.
– Слушаю.
– Какого черта ты взъелся на мальчишку?! – с ходу завелся Толливер. – Ты отозвал бедных кадетов из Фарсайда якобы для занятий по спецпрограмме, на самом деле не существующей, наобещал им с три короба, сделав их «специальными» кадетами, но за все время их пребывания в Девоне общался с ними не больше десяти минут. А теперь, когда Стриц по твоему требованию пытался сказать правду, ты чуть не сожрал его с потрохами! Давай, выпори его, если тебе станет легче! На кадетах легко срывать злость!
– Я не десять минут провел с ними! – оправдывался я. – Больше! Я брал их на церемонию!
– Они окружали тебя, как бессловесные твари! Как вещи! Ты говорил с ними?
– Конечно! Вообще-то Адам за ними присматривал… Зато на прошлой неделе я говорил с Кевином.
– Ты задумывался, какое мнение осталось у них о твоей «специальной программе»?
– По правде говоря… нет. Эдгар, что же мне делать?
– Что хочешь. Только не издевайся над ними.
– А ты не издевался надо мной, когда мы были кадетами?! – вспылил я ни с того ни с сего. Что на меня нашло? Сам не знаю.
– Не издевался, а приучал тебя к порядку и дисциплине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142