Молчание становилось все более и более тягостным: Скоби казалось, что его словно в чем-то обвиняют. Несколько недель назад он сказал Юсефу, что собирается доложить начальнику полиции о взятых в долг деньгах; может быть, у него и в самом деле было такое намерение, а может быть, он брал Юсефа на пушку — сейчас он уже не помнил. Он только понимал, что теперь уже слишком поздно. Рассказывать надо было до дела с Таллитом, а никак не после. По коридору прошел, насвистывая свою любимую песенку, Фрезер; он открыл дверь кабинета, сказал: «Простите, сэр» — и ретировался, оставив после себя запашок обезьяньего питомника. Дождь все шумел и шумел. Начальник полиции выдернул ножик из доски стола и снова принялся обстругивать угол, точно еще раз давал понять, что все это его не касается. Начальник административного департамента кашлянул.— Юсеф… — повторил он.Скоби кивнул.— Вы считаете, что Юсеф заслуживает доверия? — спросил полковник Райт.— Разумеется, нет, сэр. Но приходится пользоваться теми сведениями, какие получаешь, а эти все же подтвердились.— В чем именно?— Алмазы были найдены.— Вы часто получаете сведения от Юсефа? — спросил начальник административного департамента.— Нет, раньше этого не случалось.Начальник административного департамента снова что-то сказал, но Скоби расслышал только одно слово: «Юсеф».— Я вас не слышу, сэр.— Я спросил: вы как-нибудь связаны с Юсефом?— Не понимаю, что вы хотите сказать.— Вы часто с ним встречаетесь?— За последние три месяца я виделся с ним три… нет, четыре раза.— По делу?— Не только по делу. Раз я подвез его домой, когда у него сломалась машина. Раз он зашел ко мне, когда я лежал в лихорадке в Бамбе. Раз…— Мы вас не допрашиваем. Скоби, — сказал начальник полиции.— Мне показалось, сэр, что эти господа меня допрашивают.Полковник Райт расправил длинные ноги и сказал:— Давайте сведем все к одному вопросу. Таллит выдвинул контробвинения против полиции, против вас лично, майор Скоби. Он утверждает, что Юсеф вам заплатил. Он заплатил вам?— Нет, сэр, Юсеф мне ничего не платил. — Скоби почувствовал странное облегчение оттого, что пока ему не приходится лгать.— Вам, конечно, было по средствам отправить жену в Южную Африку… — сказал начальник административного департамента.Скоби молча откинулся на стуле. Он снова ощущал напряженное молчание, жадно впитывающее каждое его слово.— Вы не отвечаете? — нетерпеливо спросил начальник административного департамента.— Я не понял, что это вопрос. Повторяю, Юсеф мне не платил.— Его надо остерегаться. Скоби.— Может быть, когда вы поживете здесь столько, сколько я, вы поймете, что полиции поневоле приходится иметь дело с людьми, которых у вас в департаменте и на порог не пустят.— Не стоит горячиться, ладно?Скоби поднялся.— Разрешите идти, сэр? Если у этих господ нет ко мне больше вопросов… У меня деловое свидание.Пот выступил у него на лбу, сердце колотилось от бешенства. В такую минуту, когда кровь стучит в висках и перед глазами стелется красная пелена, всегда надо помнить об осторожности.— Вы свободны. Скоби, — сказал начальник полиции.— Простите за беспокойство, — вмешался полковник Райт. — Ко мне поступило донесение. Мне пришлось его проверить. Я вполне удовлетворен.— Спасибо, сэр.Но эти заверения запоздали: перед глазами Скоби маячило мокрое лицо начальника административного департамента.— Элементарная мера предосторожности, вот и все, — сказал тот.— Если я вам понадоблюсь в ближайшие полчаса, — обратился Скоби к начальнику полиции, — я буду у Юсефа.
***
В конце концов, они все-таки заставили солгать: у него не было свидания с Юсефом. Но ему действительно хотелось с ним потолковать: кто знает, может, все-таки удастся выяснить историю с Таллитом, если не для суда, то хотя бы для собственного удовольствия. Он медленно ехал под дождем — дворник на ветровом стекле машины уже давно не работал — и по дороге встретил Гарриса, боровшегося со своим зонтиком на пороге гостиницы «Бедфорд».— Давайте я вас подвезу. Нам по пути.— У меня сногсшибательные новости, — сказал Гаррис. Лицо его с впалыми щеками блестело от дождя и от восторга. — Наконец мне дали дом!— Поздравляю.— Вернее, не настоящий дом, а один из тех железных домиков, рядом с вами. Но все-таки свой угол. Мне придется поселиться еще с кем-нибудь, но все-таки свой угол.— Кто будет жить с вами?— Хочу предложить Уилсону, но он смылся — уехал на неделю-другую в Лагос. Непоседа проклятый! Как раз когда он мне нужен. С ним же связана и другая поразительная новость! Знаете, что я обнаружил? Мы оба с ним были в Даунхеме.— В Даунхеме?— Ну да, в Даунхемской школе. Я зашел к нему за чернилами и на столе в его комнате увидел номер «Старого даунхемца».— Какое совпадение!— Знаете, это и в самом деле день потрясающих событий! Перелистываю журнал и вдруг на последней странице читаю: «Секретарь Общества старых даунхемцев хочет связаться с однокашниками, которых мы потеряли из виду»; в самой середине списка черным по белому напечатана моя фамилия… Здорово, а?— Ну и что вы сделали?— Как только я пришел на службу, я тут же сел и ему написал, — прежде чем дотронулся до телеграмм, кроме, конечно, «весьма срочных»; но потом оказалось, что я забыл записать адрес секретаря общества, и вот мне пришлось вернуться за журналом домой. Может, зайдете взглянуть на мое письмо?— Только ненадолго.Гаррису отвели пустовавшую комнатушку в доме компании «Элдер Демпстер». Она была не больше каморки для прислуги в старых квартирах; сходство с людской усугублялось тем, что здесь висел старинный умывальник, и стояла газовая плитка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84