Ну и богема изредка, она же у нас продвинутая в этом смысле… Да и богатеть стала.— Богатая богема, Петр, это нонсенс. Как врачи-убийцы и санитары-оборотни.— А у нас все — нонсенс. И мы с тобой во всем этом — самый большой нонсенс.— Мы — соль земли. Мы — ее горькие слезы.— Ладно, запахни свои бледные ноги… Короче, если нам парня не расколоть, никаких концов у нас на Леву твоего нету. Тогда тебе только в Баден-Баден. Здесь он тебя достанет.— А если его грохнуть?— Ты, что ли, грохнешь?— Ты.— Ну, спасибо…— Шутка.— А со спонсорами его и вовсе чисто. Это даже не фирма, а… в общем, они — подразделение концерна определенного. Там и банковские дела, и нефть, и технологии. Вот так. И под крышей они у ФСБ. То есть понятно, что они и втемную крутят, но их не достать. Уж извиняй. И потом, сомневаюсь я, что они с Левой «контрабас» какой-нибудь затевать станут. Не тот уровень. Они ему совершенно бескорыстно бабки на счет безналом переводят из сердобольных, так сказать, соображений и искренне горды собой. Это сейчас становится у богатых престижно. И слава Богу.Гурский нажал кнопку на ручке дверцы, и стекло мягко скользнуло вниз.— Слушай, — задумчиво сказал он, — технологии… А? Ну не на совете же директоров такие решения — о контрабанде очень умной — принимаются. Смотри… Кто-нибудь один, для себя лично, замутил с Невельским какую-нибудь поганку. Ну не случайно же он с этими куртками ночевал в запертом кабинете, на самом-то деле! Помнишь, я рассказывал? Ведь если, как ты говоришь, это что-то очень хитрое, то много возить и не надо, в одну-единственную куртку зашил и поехал, а Леве и говорить не нужно — в какую именно. На всякий случай. Получатель сам знает. И часто возить не надо. Так, время от времени.А потом — или этот, который умник, перед своими же прокололся, и они ему кислород перекрыли, а заодно и слушок про Левин канал пустили, чтобы и ему впредь неповадно было, или Кирилыч от себя, по жадности своей, что-нибудь повез, а тот узнал, и обидно ему стало. И это он его вломил. Своей собственной «крыше». В неформальной беседе, за определенную мзду. Может, Лева-то ему больше и не нужен. Возьмут его на чужом товаре и уберут с горизонта, и гора с плеч. Не станет же он на самом-то деле сам на себя еще и предыдущие эпизоды навешивать, он же не идиот. А этот и концы обрубит, и чистеньким изо всей истории выскочит. Ты же говоришь — он умный?— Ну вот теперь понятно, кто и зачем к тебе первыми вломились.— На границе-то его таможне взять не удалось…— …и теперь они его обложили и разрабатывают по всем правилам, только он после засады на таможне — пуганый. И затихнет с поездками. И выходит, что не достать им его. Нет у них методов против Кости Сапрыкина. А вот тебя он достать очень даже может. Не век же тебе прятаться.— Да и глупо как-то…— Глупо не глупо, а если он к серьезным людям обратится — порвут тебя, как грелку. Тут нам с тобой упредить его надо обязательно. Факт.— Я вот что думаю: если Невельский решился тайком от своего «работодателя» каналом этим рискнуть, то уж больно серьезными должны быть соображения. Он же и так далеко не бедствовал. А тут уж, по логике вещей, явно что-нибудь и вовсе типа — один раз и на всю жизнь, а?— И что?— Да футболка. Где ж она может быть…— Может, ты под гипнозом вспомнишь?— Да не берет меня. Был у меня случай один…— Вроде того, как Кол Черниговский нарколога споил?— И ничего смешного, между прочим. Этого нарколога потом через капельницу откачивали. А все потому, что нечего умничать, мол, «запой мнимый», «запой истинный»… Попили-то они всего ничего — недели полторы, деньги кончились. Кол похмелился и за переводы уселся, с русского на английский для какого-то журнала по биологии, а этот дурак чуть не крякнул. А туда же, учить вздумал…— Гипнотизер-то выжил после общения с тобой?— Да он, понимаешь, психотерапэ-эвт по специальности и, на беду свою, курсы какие-то по гипнозу перед этим прошел краткосрочные. И занесла его нелегкая в нашу компанию. Откуда взялся? По-моему, Марьяна его приволокла. Выпил он водочки и, опять же, умничать стал. Тайники, мол, подсознания… И все приставал ко всем, дескать, давайте заглянем в глубь вашего естества. Ну, достал всех. Мы ему чуть-чуть снотворного скормили незаметно и говорим, мол, ну ладно, давайте. Он обрадовался, взял два стула, поставил один напротив другого, уселся и говорит, на меня показывая: «Давайте вы, пожалуйста». Я сел напротив, он шарик такой, на ниточке, из кармана достает, между нашими с ним рожами раскачивает, как маятник, и говорит: «Считайте, пожалуйста». Я стал считать: «Раз, два, три…» Шарик блестящий качается, он на меня пялится, я-на него, а сам про себя думаю: «Вот, пока я здесь как дурак сижу, выжрут они без меня всю водку или не успеют?»— Не успели?— Конечно же, нет. Этот идиот в транс впал. Где-то на счете девяносто шесть. А я-то не понял, думал — притворяется. И говорю: «Барышня, а вы в курсе, что женщины Востока уже сняли с себя паранджу?» А он этак кокетливо плечико приподнял и говорит: «И что?» А я ему:«Раздевайся и ты…»— Сексуальную ориентацию поменял?— Эпсолутли. Даже уж и не знаю, как теперь его зовут…— Слушай, а что Невельскому в этом баптизме?— Ну, всяко… У него сиротский приют, а там — гуманитарка, шмотки всякие, да и бабки-в своей вульгарной наличной сущности. Приезжают штатники или там финны: «Хали-люйя!» А он им: «Халилюйя! Пожертвуйте на сироток ё мани, блу джине энд все, что ю хев…»— И дают?— Еще как. Наличманом. И потом — контакты всякие. «Бог тибье лу-убит!» — и поехали в Чухляндию. Разный народ там… тусуется.— Контакты, говоришь… А до которого они там часу? Мы после Колпина можем успеть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24