Однако сама мысль о грядущих неприятностях парализовала ее волю.Она тяжело сглотнула.– Эта статья в газете…– …содержит ряд фактических ошибок. Никогда безоговорочно не верьте тому, о чем пишут в газетах, миссис Джонс.– Господи! – С трудом взяв себя в руки, Венеция подошла к столу и тяжело опустилась на стул. Она не могла отвести глаз от Гейбриела. Он жив. – Должна признаться, сэр, я очень рада, что вы в добром здравии.– Спасибо. – Гейбриел не сдвинулся с места, продолжая стоять в оконной нише. – Простите, мадам, но в данной ситуации я должен поинтересоваться, как себя чувствуете вы?Венеция моргнула.– Да, конечно. Я прекрасно себя чувствую, спасибо.– Ясно.Ей почудилось или она действительно услышала в его голосе разочарование?– Вы рассчитывали на то, что я заболела? – осведомилась уязвленная девушка.– Я беспокоился, как бы наша последняя встреча не повлекла за собой последствия, – мрачно проговорил Гейбриел.До Венеции вдруг дошло, что он спрашивал ее, не беременна ли она. Ее бросило в жар, а затем в холод.– Думаю, вас беспокоит вопрос, зачем я взяла вашу фамилию? – пробормотала девушка.– Я прекрасно понимаю, почему вы решили открыть свое дело в качестве вдовы. С вашей стороны это было мудрое решение, учитывая общественное отношение к незамужним женщинам. Но должен признаться, мне в самом деле интересно, почему вы выбрали именно мою фамилию. Вам так просто было удобнее?– Нет.– Вы решили, что Джонс настолько распространенная фамилия, что никто не подумает связать наши имена?– Не совсем. – Венеция изо всех сил сжала ручку. – Если честно, я пошла на это из романтических соображений.Темные брови Гейбриела поползли вверх.– Правда? Но вы только что сказали, что скрывать какую бы то ни было интимную тайну не было необходимости.– Вы сами наняли меня для фотографирования коллекции в Аркейн-Хаусе. Щедрое вознаграждение помогло мне открыть галерею в Лондоне. Я решила взять вашу фамилию и таким образом отблагодарить вас.– Значит, это была благодарность?– Очень личная и очень большая. – добавила молодая женщина. – Никто, кроме членов моей семьи, не знает об этом.– Ясно, хотя никто раньше не оказывал мне такой чести только за то, что я заранее оплатил счет.От низкого резонирующего голоса Венеции сделалось не по себе. Гейбриелу сейчас явно было не до шуток.Положив ручку на стол, Венеция выпрямилась и сложила ладони.– Мистер Джонс, поверьте, мне очень жаль, что так вышло. Я понимаю, что не имела никакого права присваивать вашу фамилию.– Присваивать – хорошее слово, учитывая обстоятельства.– Тем не менее, – продолжила она, – должна заметить, что возникшая проблема не имела бы места, если бы вы не стали давать подробного интервью корреспонденту «Флайинг интеллидженсер».– Отфорду?– Могу я поинтересоваться, зачем вы это сделали? Если бы держали язык за зубами, мы смогли бы разрешить проблему без свидетелей. В Англии полно людей по фамилии Джонс. Никто и не подумал бы, что мы с вами как-то связаны.– К сожалению, мы не можем рассчитывать на последнее утверждение.– Не говорите ерунды, – всплеснула руками Венеция. – Если бы вы не дали интервью, никто не обратил бы внимания на совпадение. К сожалению, вы сочли уместным рассказать тому репортеру, что вы страстно желаете воссоединиться со своей женой, фотографом.Гейбриел кивнул:– Да, я действительно сказал нечто в таком роде.– Не обижайтесь, сэр, но я вынуждена поинтересоваться, с какой стати вы совершили столь глупый и недальновидный поступок? О чем вы думали, в самом деле?Гейбриел с минуту молча смотрел на молодую женщину, нервно меряя комнату шагами, а потом резко остановился напротив нее, угрожающе нависнув над столом.– Миссис Джонс, вы сильно усложнили мою жизнь, а заодно подвергли себя смертельной опасности. Вот о чем я подумал.Венеция затаила дыхание.– О чем это вы?– Вам непонятно значение слова «усложнить» или «опасность»?Венеция вспыхнула.– Учитывая обстоятельства, я прекрасно понимаю значение слова «усложнить».– Отлично. Мы делаем успехи.Она нахмурилась.– А почему мне грозит опасность?– Это весьма непросто объяснить.Венеция скомкала в трясущихся руках промокательную бумагу.– Может, вы все-таки объясните, в чем дело, сэр?Гейбриел тяжело вздохнул, развернулся и отошел обратно к окну.– Постараюсь, хотя это займет немало времени.– Давайте сразу перейдем к делу.Он остановился и выглянул в сад.– Помните ту ночь, когда вы бежали из Аркейн-Хауса через подземный ход?– Такое не забывается. – Неожиданная мысль осенила девушку, и она спросила: – Раз вы живы, чье же тело было обнаружено в музее? В ком экономка и садовник опознали Гейбриела Джонса?– Это был один из тех, кто пытался пробраться в дом той ночью. К сожалению, второму удалось бежать, хотя и без экспоната, который они с сообщником планировали украсть. Он довольно тяжелый, видите ли, в одиночку его не поднять.– В газетной заметке говорилось, что в доме произошел несчастный случай, – вспомнила вдруг девушка. – Человека убило чем-то тяжелым, не так ли?– Да, в качестве причины смерти указали именно это.– Я не понимаю. Почему тогда чета Уиллард заявила, что это вы?– Прислуга в Аркейн-Хаусе отлично вышколена, – безучастно проговорил Гейбриел. – К тому же им прекрасно платят.«Слуги солгали», – подумала Венеция.Спина у нее похолодела. Ей казалось, что ее затягивает в глубокий темный омут. Она не желала больше иметь ничего общего с тайным обществом, но, к сожалению, она по собственному опыту знала, что счастливое неведение чревато опасными последствиями.– Могу я предположить, что никакого пожара не было? Экспонаты не пострадали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78